Белая волчица

– Лена ее зовут! Она меня в гипноз ввела и сюда направила.

– Девка?

– Девка!

Лукомор говорил эмоционально, бурно жестикулировал, подыгрывал себе мимикой, но не взрывался. Как будто что-то сдерживало его от крайних проявлений.

– Вы ее разыщите! – заявил Елецкий. – Она кого-то из машины на дорогу вытолкала. Погиб мужик! Вчера это было!

– Да, есть у нас такая персона.

Максим понимал, о ком шла речь, но не мог поверить, что хрупкая Киршанова смогла ввести в гипнотический транс здорового мужика, подчинить его своей воле и толкнуть в объятия правосудия. Сама она исчезла, но Лукомор все равно какое-то время вел себя как зомби. Это какую же силу нужно иметь, чтобы довести человека до такого состояния?!

– Она вытворяет все, что хочет! Людей убивает, меня подставляет, – дрожащим от волнения голосом проговорил Елецкий.

Он хотел взорваться, но не хватало ему запала. Лукомор вышел из транса, и порох в нем подмок. Похоже, Лена все еще держала его в поводу. Обладая такой вот силой внушения, девчонка действительно запросто могла лишить человека жизни.

– Она не убивала, – заявил Максим и покачал головой. – Эта девушка – всего лишь свидетель.

– Она от вас убегала.

– И ты, Дмитрий Андреевич, от нас убегал.

– Да, но я-то… – Лукомор осекся.

– Ты убивал, – сказал Одинцов. – У нас есть и доказательства, и твое собственное признание. А Лена…

– Она сказала мне, как все было!

– И как же?

– Наехали на нее. Отбивалась она.

– Доказательств ее вины у нас все равно нет.

У майора имелись только догадки и предположения, но этого хватало, чтобы всерьез заняться Киршановой. Не нравилась она Максиму. Адрес неверный дала, зря Гриша за семьсот километров ездил. Еще и охмурила Кустарева, что бы тот ни говорил.

Да, у Одинцова имелись претензии к Лене, но сейчас они вдруг исчезли. Во-первых, она отбивалась от Аникеева и Милюхина. А во-вторых, барышня притащила на аркане такого зверя!.. Она ввела Лукомора в транс и запрограммировала его на явку с повинной. Если так и было, то ей памятник нужно ставить – в граните, под фанфары и с пионерским салютом.

Если так и было. Но могло ли все это приключиться? Нет на свете таких гипнотизеров, которые могли бы превратить человека в зомби.

– Так где теперь находится твоя жена, Дмитрий Андреевич?

Елецкий рывком подался назад вместе со стулом. Так вагон отскакивает от энергопоглощающего буфера, установленного в железнодорожном тупике. Но вагон откатывается назад на рельсах, а у стула колес нет. Поэтому Лукомор едва удержал равновесие.

Максим улыбнулся. Ему чертовски приятно было осознавать, что он загнал-таки в тупик это матерого зверя.

– Где сейчас находится Кристина Евгеньевна Елецкая, в девичестве Фелицына?

– Разошлись мы. Я не знаю, где она.

– Брак расторгнут формально?

– Нет.

– Дети от этого брака с вами?

– Да.

– Ну и кому ты мозги пудришь, Лукомор?

– Я под гипнозом был!

– Я бы теперь тебе поверил, если бы не показания кочегара, который сжег труп твоей жены. Кстати, даты сходятся. Все, поздно пить боржоми. Готовься баланду хлебать!

– Я не убивал! – Но Лукомор и сам прекрасно понимал всю абсурдность собственных отговорок, или отмазок, как это называлось в привычной для него среде обитания.

Он закрыл глаза, опустил голову и согнулся в поясе. Даже ноги развел, чтобы голова ненароком не стукнулась о колени.

– Значит, с Леной ты вчера познакомился? – спросил Максим.

Он живо интересовался Киршановой, но решил, что не обидится, если Лукомор промолчит. Майор не будет требовать ответа, тем более выбивать его силой.

– Вчера.

– Раньше с ней не был знаком?

– Нет.

– И на тебя она не работала?

Елецкий распрямился, глянул на Одинцова с горьким сарказмом и заявил:

– Она работает на тебя!

– Обоснуй.

– Я не хотел ее брать. Она сама влезла. Сначала в душу ко мне забралась, а потом и в машину!

– И ко мне тебя отправила?

– Да, так и сделала. Сначала она душу из меня вынула, а потом к тебе отправила. Я в шоке! – Лукомор провел пальцами по груди, как будто собирался разорвать на себе тельняшку.

– Может, ты ее чем-то обидел?

– Ей не понравилось, что я убил Кристину. Еще я хотел, чтобы она работала на меня. – Лукомор пугливо дернулся, безумными глазами посмотрел на Максима, потом влево, вправо.

– Ты пугаешь меня, Дмитрий Андреевич. Что такое?

– Где эта сука!

– Ты не боишься ее оскорблять? – спросил Максим и удивленно повел бровью.

Лукомор испуганно дернулся, исподлобья глянул на него как-то ошалело, с шизофреническим оттенком. Разве можно поверить, что какая-то пичуга смогла пошатнуть рассудок такого мастодонта?

– Где она? – спросил он со страхом, очень уж смахивающим на паранойю.

– Нет здесь Лены. Мы не знаем, где она.

– Зато я знаю, что она где-то здесь. – Лукомор лихорадочно озирался по сторонам.

– Тебе успокоиться надо, Дмитрий Андреевич. Я тебя сейчас домой отправлю.

– Да, домой. – Елецкий затравленно кивнул.

Он даже не понял юмора, который Максим вложил в свои слова.

– Ты же у нас вор. Для тебя тюрьма – дом родной.

– Родной, – повторил авторитет, рассеянно глянув на Максима.