Бельчонок, Медведь и охапка приключений

Всё это продлилось немного дольше, чем они ожидали. И оказалось несколько сложнее, чем они думали. Пришлось постараться, чтобы не повредить ни нору землероек, ни дубок. Наконец Медведь отнёс деревце в сторонку, а Бельчонок выкопал для него ямку. Они посадили дубок там, где он превратится в большой дуб, с которого однажды нападает целая куча желудей.

Землеройки же больше не сердились, а наоборот, казались очень довольными.

— Большое спасибо за вашу помощь! — воскликнули они и скрылись в норке, где, наверное, сразу же затеяли генеральную уборку.

А Медведь с Бельчонком наконец-то отправились на рыбалку. У Бельчонка, как обычно, к удочке был привязан самый красивый жёлудь из всех, что удалось найти. Он сидел в лодке и, закинув удочку в озеро, рыбачил понарошку. И пока жёлудь бултыхался в воде, Бельчонок задумался: а что, если вдруг — ну мало ли — это всё-таки он забыл тот жёлудь в норе у землероек? Честно говоря, такое вполне можно было допустить. Недаром же говорят, что многие большие деревья в лесу выросли только потому, что какие-то белки в стародавние времена прятали в норках жёлуди и разные орехи, а потом забывали об этих кладовых. Но с ним такого случиться не могло! Или могло? Эта мысль занимала Бельчонка и на обратном пути. Всё это время он думал и почти ничего не говорил. Так что когда они вернулись к дому Бельчонка, Медведь спросил:

— Всё хорошо?

— Даже отлично, — ответил Бельчонок и вздохнул с облегчением. — Знаешь, что я понял? Я ещё никогда в жизни ничего не забывал. А если и забывал, то я об этом не помню!

И тут в самый неподходящий момент у них над головами раздался громкий треск. Такой треск, с каким обычно рвётся ткань гамака, в который кое-кто сложил слишком много желудей и… забыл об этом. И прежде чем Бельчонок понял, что произошло, им с Медведем на головы высыпались все собранные за день запасы.

— Иногда это сложновато — быть мной, — вздохнул Бельчонок.

^{Счастье привалило}

Глава восьмая, в которой чересчур много белок

Бельчонок очень любил одно чудесное местечко на опушке леса. Там с ранней весны до глубокой осени что-то цвело — то ветреницы, то незабудки, то наперстянки. А ещё в этом местечке росла самая сочная ежевика. А уж сколько там водилось грибов! Но лучше всего, конечно, были заросли лещины. В урожайные годы ветки так и клонились к земле под тяжестью лесных орехов. Поэтому здесь, на опушке, Бельчонок почти всегда встречал других белок.

Надо заметить, что белки вообще-то предпочитают проводить время поодиночке. И Бельчонок не был исключением. Но раз уж все его сородичи лакомились орехами и делали запасы на зиму в этом чудесном местечке, он всё же иногда беседовал о том о сём с тётушкой Хильдеми или прыгал по веткам с троюродным братом Фабиусом. Лучше всего Бельчонок ладил с молчаливым Даниэлем. Наверное, как раз потому, что тот никогда не болтал впустую. Местные завсегдатаи Аввакум и Иезекииль доводились ему дальними родственниками в каком-то там колене. Лавинию и Пиппу Бельчонок знал уже лет сто. Старика Исайю — тем более. А ещё туда часто заглядывала Бетси.

Изредка они вместе играли. Но больше их почти ничего не связывало. Точнее, вообще ничего. Поэтому Бельчонок всякий раз очень удивлялся, когда Бетси, оставив все дела, бросалась к нему навстречу, стоило ему показаться на опушке леса.

— Привет, Бельчонок, — говорила она, смешно размахивая хвостом.

— Здравствуй, Бетси, — чаще всего отвечал он. Обычно этим всё и ограничивалось: поздоровавшись, Бельчонок больше не обращал на Бетси никакого внимания. Но в тот день события развивались иначе.

Бельчонок и молчаливый Даниэль забрались на самую верхушку куста лещины за орехами. На это решались немногие, ведь ветки наверху совсем тонкие и легко гнутся — того и гляди свалишься. Бельчонок сорвал с куста орех и начал его грызть. Кстати, в это время года разгрызть орех проще простого, ведь скорлупа ещё зелёная и довольно мягкая. Твердеет она позже, когда орехи приобретают свой обычный коричневый цвет.

Поскольку молчаливый Даниэль почти всё время молчал, Бельчонок успел во всех подробностях рассказать о приключениях, которые им с Медведем довелось пережить в последнее время.

Наконец Бельчонок закончил долгий рассказ словами:

— А ещё мне теперь нравится Гендель!

— Ясно, — отозвался Даниэль. Больше он ничего не сказал — впрочем, Бельчонок на это и не рассчитывал.

Но тут веткой ниже кто-то вдруг вздохнул:

— Ах, Бельчонок, у тебя всегда такие необычные истории.

Голос принадлежал Бетси. Оказывается, она всё это время была рядом, а Бельчонок даже и не заметил.

— Э-э-э, спасибо, — озадаченно ответил он.

Уже одно это показалось ему довольно странным. Но Бетси к тому же вдруг ни с того ни с сего захихикала, сорвалась с места и ускакала прочь, что вообще ни в какие ворота не лезло.

— Это что ещё такое? — спросил Бельчонок.

— Понятия не имею, — ответил Даниэль. И неожиданно добавил: — Но она давно на тебя поглядывает.

— Поглядывает? На меня? — удивился Бельчонок. — Но почему? Я же не делаю ничего необычного.