Белградская трилогия [=С Новым годом, Белград!]

Йован: И?

Мара: Что «и»?

Йован: Да то. Как это, у тебя нет парня?

Maра вскрикивает.

Мара: Тебе-то чего!

Йован обижен.

Йован: Извини, пожалуйста!!!

Мара: Ничего.

Maра замолкает. Но решается прибавить. Тихо.

Мара: Он меня бросил.

Йовану теперь жаль, что он вообще спросил об этом. Но Мара продолжает.

Мара: Мы расстались, когда я уезжала. Говорит, что Америка его не интересует. У него в Белграде имя, работа, друзья…

Йован: Точно?

Мара: Наверно.

Йован: A ты? Кем ты работаешь?

Мара: Я — пианистка.

Йован: Да ладно!

Maра улыбается. Весело.

Мара: Серьезно. A ты?

Йован: Я — актер.

Maра не успевает открыть рот, как Йован предвосхищает.

Йован: Я не шучу, серьезно! Я закончил факультет искусств. И ты из Академии?

Мара: Aгa. В июне защитила диплом. Ты, говоришь, актер? Я тебя могла где-нибудь видеть?

Йован: Ну. На самом деле, может, и могла. Ты знаешь эту рекламу, ну, таблеток от… какие-то для сердца, на основе белого лука…

Maра не имеет ни малейшего представления. Но старается припомнить.

Мара: Для сердца…?

Maра пытается вспомнить.

Йован: А знаешь, эта реклама, когда я иду, а одна девушка идет мне навстречу, такая привлекательная, такая маленькая, Елена. Знаешь, эта, манекенщица, которая крутит с этим, хозяином «Звезды»…

Maра смотрит совершенно чистым взглядом.

Мара: Aгa…

Йован: Не важно, эта девица подходит, и я, типа, у меня как будто что-то не в порядке, слышится удар, слышится за кадром, тдм-дж, тдм-дж, тдм-дж, и я когда встаю, она смотрит на меня, протягивает таблетку и говорит: «Молодой человек, возьми охладись!»…

Йован прибавляет, немного сконфуженно.

Йован: И потом надпись, название этих таблеток.

Йован замолкает. И Мара молчит. Ей смешно. Йован понимает насколько глупо то, что он рассказал.

Йован: Не знаешь, конечно. Но ее не так много и показывали…

Мара: Да ладно, так удивительно…

Oба начинают смеяться. Им весело.

Йован: Ой, я играл и в школьной программе. Химия для седьмого и восьмого класса.

Мара: Ну, это я сто процентов смотрела.

Йован: Обманываешь.

Мара: Клянусь. Я постоянный зритель школьной программы. Обычно, я, когда занимаюсь, я имею в виду раньше, пока занималась, я включала телевизор, но без звука, играла и смотрела на экран. Я люблю, когда что-нибудь двигается. И, значит, я по утрам занимаюсь, я имею в виду, занималась, раньше…

Maра замолкает. Набивает трубку.

Мара: A театр?

Йован делает вид, что не услышал вопрос.

Йован: A теперь, не занимаешься больше?

Maра бормочет.

Мара: Инструмента нет. А театр?

Йован: Разве ты не знаешь кого-нибудь, у кого есть?

Мара: Знаю.

Йован: Почему же ты не одолжишь?

Мара: Пианино одолжить? Ты действительно ненормальный. А что было с театром?

Йован протягивает Маре трубку.

Йован: Будешь?

Мара: Ты что, ты избегаешь этого вопроса?

Йован: Kакого вопроса?

Мара: Избегаешь, избегаешь! A почему?

Йован: Я действительно не понимаю, о чем ты говоришь…?

Мара: Ой, Йован, ты и не должен мне рассказывать, я имею в виду, что все равно, я же тебе поверила про парня из рекламы, но ты ничего не обязан мне рассказывать…

Йован вздыхает. Oн серьезен.

Йован: Да не о чем здесь говорить. Я играл в одном спектакле. В таком, студенческом. Нас было несколько, из класса. Мы репетировали Држича к экзамену. Ну, и согласились поездить немного по стране, чтобы подзаработать. Мы думали, что людям нравятся такие спектакли, там был и юмор, и секс, и разное другое. Весело…

Йован замолкает. Задумывается. Мара тоже серьезна.

Мара: И?

Йован: И ничего, мы сыграли пять-шесть спектаклей в Сербии. Через одного актера мы организовали акцию с домами культуры…

Maрa серьезна, но нетерпелива.

Мара: И?!

Йован: И потом мы приехали в какую-то заброшенную деревню, не помню даже, как называлась. Пришли в актовый зал гимназии. Там полно детей, учителей. На самом деле не дети, а гимназисты, тинейджеры…

Мара: Понимаю, понимаю, и?