Беллисима

Неудивительно, что шеф так озабочен предательством. Его отношения с Диохенисом и Тиноко, бывшими соратниками, обострились до предела. Наверное, придется убирать не только рядовых членов клана, но и этих шишек, спокойно размышлял, как об обычном деле, Бейби, запивая вином остро наперченное мясо.

Вдруг на зубах у него что-то неприятно хрустнуло, и, чертыхнувшись, Бейби выплюнул на ладонь не дробь, как он предполагал, а бриллиантовую серьгу. И он и его сосед, этот полицейский, Игор, сразу узнали злополучную серьгу из уха Диохениса. В глазах Игора застыл ужас. А Бейби, побледнев как мел, поспешно поднялся из-за стола, тошнота уже подступала к горлу. При одной мысли о том, что он сейчас ел человеческое мясо, его охватило омерзение. Впервые он осудил шефа. Если бывший соратник предал пли перестал подчиняться приказам, почему бы просто не убрать его с дороги. Вовсе не обязательно его при этом съедать, они же не людоеды. Любые извращения Бейби не выносил. Он просто хочет запугать нас — наконец-то дошла до него простая истина, и делает это с художественной фантазией, которой так гордится. Профилактика предательства.

— Такая судьба ждет каждого, кто посмеет посягнуть на меня и интересы клана. Я не пощажу отступника, даже вчерашнего преданного друга! — зловеще предупредил Аурелио своих впавших в оцепенение гостей.

— Чтобы вернуть Рикардо и удержать его, тебе нужно родить ребенка, — говорили Саре свекровь и Аурелио.

Ей и самой приходила в голову эта мысль, постепенно овладевшая ею целиком. Это единственное спасение и надежда! Рикардо так любит детей. Она уже обдумывала, как лучше преподнести ему это peшение. Но ребенок Сары был всего лишь плодом домыслов. А ребенок Габриелы, еще не родившись, стал реальностью. Вокруг него уже закипели интриги и страсти, кто-то многое бы отдал, чтобы он так и не появился на свет, а кто-то уже нетерпеливо ждал его появления.

Артуро после несостоявшейся дуэли решил еще раз попытать счастья и предложил себя в отцы будущему ребенку Габриелы. Он словно хватался за соломинку, искал в своей жизни какой-то смысл. Но Габриела колебалась и склонна была отвергнуть очередное его предложение. Теперь она знала, что не только ее сестра, но и Линда любит Артуро. А сама она любила его только как друга и брата.

— Я предлагаю себя даже не в мужья, это будет формальная основа нашего союза, — внушал ей Артуро. — Тебе нужна поддержка и опора, а твоему ребенку — отец. Разве я не гожусь на эти роли?

На эти роли он вполне годился. И Габриела снова заколебалась. Ей так нужна была его дружба. Как никогда пригодилось бы ей сейчас крепкое мужское плечо, на которое можно опереться во времена бурь и передряг. Но тогда она поступит как бессердечная эгоистка, потому что отнимет Артуро у истинно любящей женщины и сделает его отцом чужого ребенка.

Между тем о своем будущем отцовстве узнал и Рикардо. Это известие, несмотря на все беды, переполнило его счастьем: ребенок должен помирить их с Габриелой и связать на всю жизнь. Он тут же кинулся к ней, чтобы еще раз сказать, как он ее любит. Рикардо каждый день являлся в этот дом и, надо признаться, утомил семейство Груберов. Габриела просто скрывалась от него, так тягостен ей был поток признаний и страстных молений, который он на нее обрушивал. В этот раз она не успела спрятаться в своей комнате.

— Габриела, любовь моя, я все знаю! — закричал с порога радостный Рикардо.

— О чем ты знаешь? — недоумевала Габриела, твердо решив все отрицать.

— О нашем малыше. Я никогда не был так счастлив. Ребенок — об этом я мог только мечтать...

Но тут его сурово прервали Консуэло и Артуро.

— Сеньор Линарес, вы женаты на другой женщине и не можете ничего требовать от Габриелы и говорить о своих правах отцовства, — недружелюбно напомнила ему Консуэло.

— Я ничего не требую, но любить своего ребенка я имею право! Этого вы мне запретить не можете, — робко защищался Рикардо.

— Ты можешь любить его на расстоянии, но оставь, наконец, в покое Габриелу, — вмешался Артуро. — Тем более что у нас с ней скоро помолвка...

Габриела поняла, что Артуро вовсе не торопит события, а только хочет прекратить ежедневные и мучительные визиты Рикардо. Но самого Рикардо эти слова привели в неистовство.

—Тогда я пристрелю тебя без всякой дуэли, Гонсалес. До свадьбы с Габриелей ты никогда не доживешь! — взорвался он. — Жалкий вымогатель: ты пользуешься нашей размолвкой и выклянчиваешь у женщины любовь, как милостыню.

Словесные перепалки тут же переросли у соперников в рукопашный бой. Консуэло только воздела руки к небесам и взмолилась: когда же это наконец кончится. От Линаресов нет покоя. Почти каждый день является Федерико, чтобы сказать ей, что его любовь жива и он надеется на будущее с ней. Это после двадцати-то лет полного забвения. Рикардо подстерегает повсюду Габриелу. Того и гляди, они с Артуро изувечат друг друга.