Белое безмолвие смерти

Сначала у Нэи возникло впечатление, что взревел, запускаясь, старинный реактивный двигатель. Потом она поняла, что это всё же была музыка - но такой громкости, что могла человека наземь опрокинуть, не то что вампиршу с её чувствительным слухом. Звуковая волна, казалось, подхватила её и швырнула на стену. Дикий, диссонансный аккорд взорвал тишину пещеры, сопровождаемый могучим трубным гласом, что-то поющим на неизвестном языке. Покров невидимости сдуло, и во мраке проявились две высоченных фигуры - одна стройная и худощавая, вторая сгорбленная и широкоплечая, с длинными руками до пола.

- Ох, Хаг, что же ты наделал?! - стройный силуэт на миг пропал из поля зрения, и Нэя ощутила, как её поднимают заботливые прохладные руки. - Ты же её чуть не убил!

- А шо, откуда я знать мог, шо вомперы такие хрупкие?! - чуть виноватым тоном проворчал менестролль. - Говорят, живучие, крепкие, регехренация всякая... а от одной строфы дохнут.

- Глупый ты, Хаг. Вампиры разные бывают. Это и от возраста зависит, и от начальной расы обращённого... А твою музыку разве что тролли с орками без вреда вынести могут...

- Ты шо сказать хочешь?! Шо я играю плохо?! - горбатая фигура угрожающе приподнялась.

- Да нет, не то чтобы плохо... Искусство у тебя на высоте, не скалься. Да ты и сам знаешь, что была бы музыка плохой - магия бы не слушалась. Если бы ты ещё научился исполнять её на несколько децибел потише - цены б тебе не было... Девушка, вы уж нас извините... я должен был сообразить, как это на вас подействует, я сам не сразу привык к его манере исполнения...

- Дык кто же услышит тогда, если тихо петь?! - проворчал Хаг, однако уже менее сердито.

- Ничего, я кажется уже в порядке... - Нэя осторожно потрогала уши, попыталась устроиться поудобнее в державших её руках. Кажется, лопнула барабанная перепонка, одна или обе, но уже успели восстановиться. - Ваш друг действительно... выдающийся певун. Кто вы?

- Моё имя Гонт, я полукровка. По понятиям троллей - Вольный, как и мой друг Хаг.

- Полукровка? То есть тролль наполовину?

- Да. Мой отец был троллем Юго-Восточного Моста, мать - вампиром из Воскресителей.

- Ва... вампиром?! Но это же невозможно! - Нэя сама не заметила, как вскочила на ноги. - Извините, Гонт, но вы наверно перепутали. Может, отец вампир, мать троллиха? Так бывает...

Некросущность может зачать ребёнка, если смерть произошла относительно недавно, и живые сперматозоиды остались в семенных каналах - редко, но бывали такие случаи. Но никак, никогда мёртвая женщина не сможет выносить ребёнка - ей попросту нечем это сделать. С таким же успехом можно пытаться оплодотворить пластиковый манекен.

Собеседник вздохнул. Теперь Нэя видела его и Хага отчётливо. Оба - почти великаны, не меньше трёх метров ростом, клыкастые, с огромными носами и торчащими острыми клыками. Глаза тролля горели во мраке пещеры жёлтым огнём, глаза его друга - красным. Однако разница между ними бросалась в глаза не меньше, чем сходство. Насколько Хаг был прост и брутален, настолько же его спутник - исполнен достоинства и аристократичности. Один носил лишь набедренную повязку, второй - аккуратно выделанный плащ из шкур животных. Один вооружён здоровенной бандурой - гибридом музыкального инструмента и дубины, второй - коротким мечом. Они напоминали кроманьонца и неандертальца, как тех упрощённо рисуют в учебниках антропологии, подчёркивая различия.

- К сожалению, так бывает, - развёл руками полукровка. - Тролли полны жизни, и её порой даже больше, чем надо. Так много, что их семя способно прорасти даже в мёртвом теле. Отец наделил мою мать жизнью в достаточной мере, чтобы гибрид смог дожить до рождения...

Глава 33

Дроу не умирают так, как люди или, к примеру, орки. Их души сливаются с коллективным разумом лишайника, после чего либо уходят на новое воплощение (если при жизни эльфа Мох был им доволен), либо растворяются, перевариваются без остатка. Но даже второе, с точки зрения эстетики дроу, куда более приемлемо, чем тоскливые вечные блуждания по Белой Равнине. Исчезнуть яркой вспышкой, став частью чего-то большего - это красиво.

Увы, Оса (хотя теперь, скорее, просто Назиль) была лишена такой возможности. Она умерла с алеаном на шее, лишённая не только своего уникального канала, но даже простейшей связки, которая есть у всех тёмных эльфов. И теперь была вынуждена разделить судьбу людей - можно ли придумать большее унижение для той, что была надеждой всей эльфийской расы?