Белое, черное, алое

- Машка, у тебя телефон надрывается, - прервал меня Горчаков. Я вскочила:

- Вдруг это мама мне звонит по поводу Хрюндика! Вбежав к себе и схватив трубку, я услышала радостный голос бывшего практиканта Игоря Денщикова:

- Машка, ну привет! Давненько мы не общались! Но я, конечно, по делу!

- Ну?! - сказала я, переводя дыхание и усаживаясь у стола с телефонной трубкой.

- Как дела-то вообще?

- Да ничего себе.

- Я слышал, ты на осмотре по депутату отличилась?

- Да ладно, чего там!

- А еще чего хорошего?

Ясно. Проверяет, нет ли на него какого-нибудь компромата. Похоже, он пока не знает про жалобу Скородумова. И слава Богу.

- Работаем.

- Маш, у меня дело на сто рублей. Ты знаешь, у меня семья есть знакомая Скородумовых. Так вот, человечка, говорят, прямо из твоего кабинета на "скорой" увезли. Я, как услышал, сразу сказал: она может, у нее генералы плачут, как дети... - Денщиков хохотнул и замолчал, видимо, проверяя мою реакцию. - А чего он у тебя был-то?

- Да ты знаешь, нам же из пригородного района дел напихали, как и всем. Мне досталось дело об убийстве бизнесмена, у которого твой знакомый охрану возглавлял. Я ему и "здрасьте" сказать не успела, как он чуть коньки не двинул.

- Это Чванова-то убийство? Слышал... Ну, а Олег тебе чего-нибудь сказал дельного? - осторожно гнул свое Денщиков.

- Да нет, к сожалению. Я ж тебе говорю - только вошел, сразу упал. Он же сердечник, у него уже инфаркт был. Мы и не поговорили.

- Маш, так я вот о чем, - продолжал Денщиков, по всей видимости, уже успокоившийся, раз я так безмятежно проглотила сообщение о дружбе семьями. Семья хочет вещи его забрать. Ну, знаешь, люди далекие от юриспруденции, думают, что если шмотки будут дома, то спокойнее... В общем, они чокнулись на этом, плачут, говорят, как же это так - Олежка в больнице, а вещи где-то в прокуратуре. Я к чему: к тебе брат его приходил двоюродный, он слегка заторможенный, объяснить ничего не смог толком. Ты его погнала и правильно сделала, - Денщиков опять хохотнул. - А он, тютя, даже не сказал, что паспорт потерял. Ты уж. выдай ему шмотки, а?

- Да нет проблем, Гарри. Пусть с правами приедет.

- Ой, Машка! А у него и прав тоже нет.

- А на нет и сам знаешь, чего нет.

- Маш, ну, мне ты доверяещь? - Денщиков интимно понизил голос.

- А как же! Хочешь сам расписочку написать?

- Ха-ха! Ну так чего - он зайдет после обеда?

- С документами.

- Маш, ну не выпендривайся, мы свои люди.

- Гарри, ты в уме или нет? Куртка баксов пятьсот стоит, я что, потом из своей зарплаты буду ее оплачивать?

- Маша! Я тебе слово даю, что ты ничего оплачивать не будешь!

- Нет, Гарри, и не проси. И вообще я никому ничего не обязана отдавать. Скородумов еще не труп.

- Да, еще не труп, - уныло согласился Денщиков, он не мог скрыть, как он сожалел об этом.

- Так что ничего с курткой не случится, если она побудет у меня.

- А кроме куртки, он ничего не оставлял? - небрежно поинтересовался Денщиков.

- А что он еще мог оставить? - очень натурально удивилась я.

- Ну ладно, Маш. Есть компромисс. Ты посмотри сама куртку как следует, может, там в карманах вещи ценные есть, так ты бы отдала хоть их от греха подальше, а?

- Например?

- Ну, может, бумажник, или часы, или карты кредитные...

- Ты что думаешь, я с его кредитной карты попрусь деньги снимать?

- Ну, чтоб спокойнее было...

- Кому? Я в себе уверена. Меня на чужие деньги не тянет. Ты по себе-то не суди.

- Ну ладно тебе, ладно. Так не отдашь?

- Не отдам.

- Ну, пока.

Хороший разговор у нас получился, подумала я, медленно кладя телефонную трубку. Главное, искренний.

- Господи, когда же я все успею?! - простонала я вслух, сжав голову руками.

По Чванову надо людей вызывать, по шантажу носом землю рыть, своих дел выше крыши, с ребеночком побыть надо, обеда на завтра нету...

- Маша, к шефу зайди, - крикнула из коридора зав-канцелярией, пробегая мимо моего кабинета.

- Мария Сергеевна, городская дело по взрыву не берет, просят отработать все первоначальные следственные действия.

- Какие действия?! - ныла я уже в кабинете у шефа, навалившись на его монументальный стол.

- Они просят допросить вдову, референта, домработницу, осмотреть электронные носители информации в офисе у Бисягина, назначить экспертизы...

- Вдову и домработницу опера опросили, их объяснения в деле есть, и референта тоже.

- Объяснения - это одно, а вы допросите с соблюдением всех формальностей, с предупреждением об уголовной ответственности...

- Владимир Иванович, а нельзя деньгами получить? - перебила я шефа.

- Какими деньгами? - он взглянул на меня поверх спущенных на нос очков.

- Заработанными. Мне за квартиру платить нечем, в школу денег надо немерено сдать, и еще кушать хочется. Почему мне вместо денег только дел добавляют?

- О-хо-хо! - Шеф снял очки и стал смотреть поверх моей головы в окно. Что я могу сказать, Мария Сергеевна? Надо экономнее вести хозяйство, оставлять какую-то сумму на экстренный случай...

Он грустно улыбался.