Белое дело в России, 1920–1922 гг.

Не менее показателен и такой факт. В Каинском и Колыванском уездах Томской губернии в ноябре – декабре 1919 г. стал популярным оригинальный лозунг «За Царя народного и за Советы. Долой коммунию», выдвинутый местными партизанскими вожаками (Щетинкиным, Громовым и др.), в котором отразилось стремление добиться восстановления «твердой», «легитимной» власти, признающей тем не менее «демократические завоевания», произошедшие за три послереволюционных года, власти, опирающейся на демократические (как считалось) органы самоуправления[782]. Здесь следует отметить определенную «эволюцию вправо» в политическом курсе Белого дела, приведшую в итоге к открытому официальному провозглашению монархических лозунгов в Забайкалье и в Приморье в 1921–1922 гг.

Регионом с весьма большой активностью правых в Белом движении являлся Северо-Запад России. Еще до событий октября 1917 г. немало представителей русской аристократии выехало из Петрограда в Европу через Финляндию и Швецию. Петроградское антибольшевистское подполье намеревалось организовать выезд из Гатчины в Финляндию Великого Князя Михаила Александровича. В Гельсингфорсе образовалась значительная русская колония, поставившая своей целью не только оказание помощи беженцам, но и создание политического центра, ориентированного на «освобождение Петрограда» при поддержке Финляндии. Большим авторитетом здесь пользовался «Особый комитет по делам русских в Финляндии», руководимый бывшим премьер-министром А. Ф. Треповым. Членами комитета были деятели «Союза русского народа», члены Государственного Совета и Государственной Думы (граф А. А. Буксгевден, князь В. М. Волконский, барон М. А. Таубе). Выражал монархические предпочтения и сам командующий Северо-Западным фронтом, генерал от инфантерии Н. Н. Юденич и его предшественник на посту руководителя военными силами белого Северо-Запада генерал-майор А. П. Родзянко. Однако в своих официальных политических декларациях они неизменно следовали курсу Верховного Правителя России и лишь неофициально поддерживали монархистов.

Несмотря на это русские правые не отказывались от участия в белой борьбе в этом регионе. Особое значение приобретала издательская деятельность Отдела агитации и пропаганды, где позиции правых были особенно сильны. Н. Е. Марков 2-й работал под псевдонимом Л. Н. Чернякова – «обер-офицера для поручений при Военно-гражданском управлении Северо-Западной армии». С июля 1919 г. он издавал в Ямбурге газету «Белый Крест» (ее редактором был бывший член IV Государственной Думы, член Совета Курского губернского отдела Союза русского народа В. В. Лукин), писал листовки, а также проводил работу по формированию структур «Братства Белого Креста Великой Единой России». Бывший донской атаман П. Н. Краснов, совместно с А. И. Куприным, редактировал популярную на Северо-Западе газету «Приневский Край»[783].

В 1921 г. в западных районах Украины и Белоруссии не только отмечались факты роста повстанческого антибольшевистского движения, но и весьма оптимистично фиксировалась тенденция роста религиозных и монархических симпатий среди крестьянства, даже несмотря на «объявление НЭПа». Согласно донесениям сотрудников штаба бывшей 3-й Русской армии «одно из проявлений антибольшевизма вылилось в религиозном подъеме, который начался стихийно… на почве религиозности стало постепенно развиваться и национальное самосознание… Там, где замечается религиозный и национальный подъем, неукоснительно будет и монархический… Настроение крестьянства и рабочих безусловно монархическое»…

Таким образом, в эволюции монархической идеологии и организационных структур в период революции и гражданской войны представляется возможным выделить в нем четыре характерных этапа, в общем совпадающие с этапами развития политического курса самого Белого движения, что подтверждает их взаимосвязь и взаимообусловленность. Первым этапом можно считать 1917 год, когда монархические идеи были достаточно слабы, не имели должного авторитета и не считались перспективными для будущей Российской Государственности. Второй этап охватывал 1918 год. В это время монархические идеи были в значительной степени ориентированы на сотрудничество с военными и политическими кругами Германии, от которых ожидали поддержки в «борьбе с большевизмом» и в возрождении монархии. Германофильство становилось синонимом монархизма. Однако неудачные попытки освобождения Царской Семьи и поражение Германии в Первой мировой войне остановили надежды русских монархистов на возможную поддержку своих действий со стороны недавнего противника России.