Белое дело в России, 1920–1922 гг.

Речь Дитерихса определяла важнейший принцип организации будущей власти. Приамурский Земский Собор, при всех его монархических предпочтениях, не брал на себя права полного предрешения государственного строя будущей России, и, тем более, не предрешал вопроса о персональном «Возглавлении Престола», а лишь провозглашал монархический принцип наиболее соответствующим Российской Государственности.

В этот же день Дитерихс зачитал свой Указ № 1, содержавший положения об основах государственной власти в белом Приморье: «Тысячу лет росла, ширилась и крепла Великая Русь, осуществляя смысл своего Государственного единения в святом символе религиозно-нравственной идеологии народа: в Вере, Государе и Земле… Но бывали в нашем бытии года и великих соблазнов и искушений сойти с истинных национальных путей, отказавшись от того или другого из заветов исторического символа… И только с искренним покаянием в отступничестве, с горячим порывом массы к возвращению снова на путь исторических, святых начал своего единения, в дружном, тесном, беззаветном и самоотверженном служении своей Родине, и только ей, народ обретал прощение греха и возвращал Святую Русь к прежним величию и славе. А вместе с возрождением земли возрождалось и благоденствие, и мир самого народа под скипетром его наследственно-преемственного Державного Вождя – Помазанника, в значении коего для русской мифической идеологии тесно объединяются Верховная Власть от Бога с Богохранимым народом всея земли. По грехам нашим против Помазанника Божия, мученически убиенного советской властью Императора Николая II со всею Семьею, ужасная смута постигла народ русский, и Святая Русь подверглась величайшему разорению, расхищению, истязанию и рабству безбожных русских и иноплеменных воров и грабителей…

Но милостив Творец к Своей Святой Руси, и молитвы кающегося народа «всея земли» услышаны и приняты Им. Близится час прощения и освобождения. Мы уже «у дверей». Здесь, на краю земли Русской, в Приамурье вложил Господь в сердца и мысли всех людей, собравшихся на Земский Собор, единую мысль и единую веру: России Великой не быть без Государя, не быть и без преемственно-наследственного Помазанника Божиего. И перед собравшимися здесь, в маленьком телом, но сильном верой и Национальным духом Приамурском объединении, последними людьми земли Русской стоит задача, долг и благой крест – направить все служение свое к уготованию пути Ему, нашему будущему Боговидцу. Скрепим, соединим в одну силу оставшиеся нам от исторического символа святые заветы, Веру и Землю; отдадим им беззаветно свою жизнь и достояние; в горячей молитве очищенных от земных слабостей сердец вымолим милость Всемогущего Творца, освободим Святую Нашу Родину от хищных интернациональных лап зверя и уготовим поле будущему собору «всея земли». Он завершит наше служение Родине, и Господь, простив своему народу, увенчает родную землю своим избранником – Державным Помазанником… С верой в милость к нам Бога, я поведу по этому пути Вас – людей земли Приамурского Края. Вас же, – людей зарубежной, советской, угнетенной земли Русской, кто верит в Бога и опознал уже истинное лицо и ложь Советской власти, коммунистов и их приспешников-воров, – зову к нам, зову с нами ко Христу. Мы бедны в земле, но с нами Бог»[1172].

Правитель «повелевал» Приамурское Государственное Образование именовать Приамурским Земским Краем. Земскому Собору следовало выбрать из своего состава Земскую Думу, которая составит основу представительной, законосовещательной власти в крае, совместно с Приамурским Церковным Собором, созыв которого возлагался на Архиепископа Харбинского и Маньчжурского Мефодия. Отдельным приказом войска Временного Приамурского Правительства переименовывались в Земскую Рать, а генерал Дитерихс становился Воеводой Земской Рати. Считалось, что это символически подчеркивает преемственность от Земской Рати К. Минина и Д. Пожарского, противостоящей, как и в XVII веке, «воровской рати» самозванцев и инородцев. Воинские части переформировывались в четыре «Рати» или «Группы» («Поволжская», «Сибирская», «Сибирская Казачья» и «Дальневосточная»). Всякого рода «самодеятельность» в формированиях категорически запрещалась[1173].