Белое дело в России, 1920–1922 гг.

9 августа 1922 г. Дитерихс изложил принципы построения государственной власти в Приморье более конкретно: «Живя весь мыслью о движении на Запад, об освобождении России, я невольно, прежде всего, начинаю думать о том, с чем там встретимся на первых же шагах нашего появления. Вы все знаете тот ужас, тот гнет, который выдержали народные массы России… Нужно что-то такое элементарное, которое бы быстро дало возможность сорганизовать народную массу и брать ее в руки единоличной, конечно, Верховной власти… До сих пор за время пятилетней гражданской борьбы все наши государственные объединения… слишком мало обращали внимание на заложение под этой крышей, под этим верхом прочной базы и местного прочного управления. Между тем, если взять в данную минуту жизнь Приамурского Государства и принять во внимание, что мы должны черпать из этого Приморья силы для движения вперед, то, естественно, что управление местное должно нам служить базой, которая позволит, захватив известные финансово-экономические запасы, необходимые для России, двинуться отсюда вперед… Все наши бывшие государственные объединения гибли из-за того, что тыл оставался совершенно неустроенным и совершенно с властью ничем не связанным… Основание власти, база – Приморская область».

Перечисляя перспективы восстановления антибольшевистского движения во всей России и возможности Белого дела в Приморье, Дитерихс в первую очередь обозначил важность сохранения территории, подконтрольной белой власти, что принципиально соответствовало намерениям всех его предшественников, начиная от генерала Врангеля и атамана Семенова. «Триумфальному шествию к Москве» противопоставлялся вполне естественный в условиях чрезвычайной отдаленности от центра страны тезис о «последней пяди русской земли», на которой можно было бы создать прочный экономический и политический фундамент, привлекательный для ДВР и Советской России.

С точки зрения внутреннего политического устройства, Дитерихсом была предложена достаточно оригинальная система управления, сочетавшая в себе как преимущества единоличного управления, так и наличие представительных структур. Опыт предшествующего, хотя и неудачно завершившегося, периода «приамурского парламентаризма», времени Народного Собрания, нельзя было игнорировать. Но и в системе исполнительной вертикали генерал использовал коллегиальные структуры. Указ гласил: «В состав моего правительства войдет коллегиальный орган, состоящий из четырех моих помощников: Владивостокского городского головы, Председателя Областной Земской Управы, Атамана Уссурийского казачьего войска и председательствующего помощника – на правах министра внутренних дел – Генерала Бабушкина…». Таким образом, создавалась структура, схожая с т. н. Советом Верховного Правителя у адмирала Колчака или с Малым Советом министров более раннего времени. Но здесь в его состав вошли не министры, а главы местного самоуправления и казачества, что выражало стремление к союзу «власти» и «земства». На практике этот орган, получивший наименование Приморского Поместного Совета, станет определять вектор политического курса края.

Высшим же представительным органом в крае (а впоследствии – и на более обширной территории) должна была стать Приамурская Земская Дума. Избирательная система принципиально менялась. Земская Дума, в отличие от Народного Собрания, не избиралась по принципам всеобщего, равного, прямого и тайного голосования, а составлялась на основе делегирования членов, избранных отдельными организациями, структурами, куриями. В ее состав включались представители православных приходов, городов Владивостока, Никольск-Уссурийского, сельских сходов, поселковых управлений, профсоюзов, уссурийского казачества и, отдельно, несоциалистических организаций (всего 34 члена). Местом пребывания Думы стал г. Никольск-Уссурийский.

Особо отмечалось, что членом Земской Думы от рабочих может быть избран «работающий не менее 7 лет и имеющий какой-либо имущественный ценз в Приморье». Восстанавливался прежний норматив, согласно которому членами Думы «не могли быть избраны члены коммунистической или какой-либо социалистически-интернациональной партии». Сами эти партии объявлялись «нелегальными», а их члены подлежали высылке в ДВР. «Ошибка», допущенная в мае 1922 г. при составлении закона о выборах в Учредительное Собрание Приморья была исправлена.

Представительная система сотрудничала с исполнительной властью, не только участвуя в совместной выработке политического курса, но и посредством персонального участия. В Указе отмечалось, что «главы ведомств входят в состав Земской Думы, когда это по ходу работы Думы будет необходимо, но не обязательно (подобная оговорка отчасти ограничивала перспективы взаимодействия двух структур. – В.Ц.)». Не оставалась в стороне от политической системы и Русская Православная Церковь. Дитерихс отмечал: «Рядом со мною, как равноправный совершенно орган власти станет Церковный Собор…»[1174].