Белое движение. Исторические портреты (сборник)

Оба генерала, прощаясь с Верховным, выходят и сталкиваются в прихожей с майором Стивенсом, который в свою очередь обращается к Дитерихсу, объясняя ему, что он только что был у него в поезде по поручению генерала Нокса и узнал… он уехал к Верховному Правителю, он ехал сюда, чтобы передать ему приглашение генерала Нокса на обед сего числа. Дитерихс, схватясь за голову: “Ох, батюшки, дорогой мой, какие теперь обеды, я очень благодарен генералу за приглашение, но извиняюсь, я слишком устал, пусть теперь другие пообедают за меня”».

Дитерихс был оскорблен до глубины души, он немедленно сдал командование Сахарову и через несколько дней выехал в Иркутск в одном поезде с эвакуирующимся из города советом министров.

Первым распоряжением Сахарова явилась отмена директивы Дитерихса от 25 октября. Эвакуация Омска была резко остановлена, а частям Пепеляева, успевшим уже прибыть в район Ново-Николаевска, приказано было походным порядком возвращаться обратно в Омск. Однако уже два дня спустя Сахарову пришлось убедиться, что его замыслы абсолютно неисполнимы, и фактически он вынужден был вернуться снова к плану Дитерихса. В результате вмешательство Сахарова только внесло беспорядок в выполнение первоначального плана, сорвало эвакуацию Омска и в конечном итоге лишь ускорило падение города. Омск был оставлен 14 ноября чрезвычайно поспешно, и в нем были брошены огромные запасы военного имущества, необходимого для армии.

В свете разразившейся затем катастрофы, возникает закономерный вопрос, насколько исполним был первоначальный план Дитерихса? Пожалуй, он был достаточно реалистичен, но лишь при обязательном выполнении ряда условий: организации планомерной эвакуации, а также полном овладении ситуацией в тылу и на линии Транссибирской железнодорожной магистрали. Как известно, этого достигнуть не удалось, и не в последнюю очередь – благодаря «братской помощи» чехов…

В директиве Дитерихса от 25 октября ничего не говорилось о том, на каком рубеже следует остановить наступление красных. В условиях сибирской зимы замерзшие реки (Обь и Иртыш) не представляли собою преграды для наступающих. Однако существовал действительно прекрасный оборонительный рубеж: полоса Томской (или Щегловской) тайги – девственных, почти непроходимых лесов, шириной примерно в 60–80 верст, которая тянулась западнее Томска на юго-восток сплошной стеной вплоть до Алтая. В полосе отступления Белых войск поперек тайги с запада на восток шли лишь три узкие дороги, а вне дорог в условиях зимы продвигаться было практически невозможно. Защищать, таким образом, требовалось лишь выходы этих дорог из тайги, для чего было необходимо не слишком большое количество свежей пехоты, в достаточной мере снабженной пулеметами. Резонно предположить, что именно полосу Щегловской тайги генерал Дитерихс наметил в качестве того последнего рубежа, на котором он гарантированно сумел бы остановить красных.

И все-таки генерал Дитерихс, затевая 25 октября свой маневр, допустил грубую ошибку. Выводя в тыл на пополнение 1-ю армию (Сибирскую), он не принял во внимание уже явно проявившуюся на тот момент ненадежность ее частей в моральном отношении и оппозиционные настроения значительной части командного состава. И в решающую минуту ее полки, вместо того чтобы прикрыть своих отходящих боевых товарищей, подняли мятежи в Ново-Николаевске, Томске и Красноярске. В результате Щегловская тайга, вместо того чтобы спасти, погубила части 2-й и 3-й армий. На узких дорогах войска перемешались с многочисленными обозами. При любой пустячной поломке возникали многокилометровые пробки, в которых в конечном итоге были брошены не только обозы, но и бо́льшая часть артиллерии. Из тайги армия вышла уже практически небоеспособной.

А 9 декабря на станции Тайга генерал А. Н. Пепеляев вместе со своим братом премьер-министром В. Н. Пепеляевым арестовал генерала Сахарова, обвинив его в преступном оставлении Омска. Братья потребовали у Колчака суда над Сахаровым и восстановления в должности Главнокомандующего генерала Дитерихса. Адмирал послал телеграмму с этим предложением Дитерихсу, но Михаил Константинович, чья обида была еще слишком свежа, резко ответил, что соглашается принять командование лишь в том случае, если адмирал уйдет с поста Верховного Правителя. Такой ультиматум, разумеется, был расценен Колчаком как недопустимый, и Дитерихс, не дожидаясь новых предложений, немедленно выехал в Забайкалье. А армии 12 декабря 1919 года возглавил генерал Каппель, чтобы совершить с ними беспримерный Сибирский Ледяной поход…