Белое и красное

Есть в «Белом и красном» такой эпизод. Польский социал-демократ, тоже бывший политический ссыльный, предлагает герою повествования провести беседу с бойцами польской революционной роты, которой предстоит отправиться в Якутск устанавливать там власть Советов. Тему беседы он предлагает, на первый взгляд, далекую от забот и тревог того времени — восстание ссыльных поляков в Прибайкалье в середине 60-х годов прошлого века. Мы рассчитываем на то, объясняет он Чарнацкому, что беседа докажет: «лучшие силы Польши и России сражались и должны сражаться рука об руку. Тогда победа будет обеспечена». Так традиции становились политическим оружием…

Белое и красное — традиционные национальные польские цвета. Они стали символом борьбы за национальную независимость, за справедливость, сегодня это и цвета флага Народной Польши.

Но белое и красное можно рассматривать и как две жизненные позиции: позиция национальной ограниченности и национального эгоизма, которые неизменно культивировались консервативными и реакционными элементами польского общества, обычно кончавшими сотрудничеством с «белым» лагерем России; и позиция интернационализма и мужественной, практической солидарности с «красной» Россией.

В романе Здислава Романовского эти, понятные большинству современных поляков, символы не разъясняются во всех подробностях. Они служат лишь ключом к повествованию. И потому заглавие книги, по мысли автора, призвано, по-видимому, задать верный тон рассказанному в ней. Все внимание читателя Здислав Романовский сосредоточивает на том, как извилист и труден оказался путь Чарнацкого в польскую революционную роту, а значит, и к большевикам, к коммунистам, к новой, еще очень далекой демократической и народной Польше.

Помощницей Чарнацкому становится тут история. Копаясь в архивах царской охранки, открытых Февральской революцией, он мучительно раздумывает над тем, с кем ему идти, какой избрать путь, дабы не изменить бело-красным национальным цветам Польши: оставаться ли нейтральным здесь, в России, не вмешиваясь в «драку» белых и красных (так советует ему поступить кое-кто из местной польской колонии), или же взять в этой схватке чью-то сторону. Чью?

Ответ Здислава Романовского однозначен. Но вот главный его герой приходит к нему не сразу и не легко. Поиск выбора, собственно, и составляет сюжетную канву романа. И решение, которое принимает молодой, горячий, честный поляк-патриот, было уже не интуитивным, как не раз до того случалось с ним, пишет Здислав Романовский, оно стало делом совести. Как и спустя два с половиной десятилетия для тех поляков, которые вступили в сформировавшуюся на советской земле Первую дивизию им. Т. Костюшко, ядро будущего Войска Польского, и, с боями пройдя по родной польской земле, закончили страшную, опустошительную, развязанную Гитлером войну в Берлине на стороне антифашистской коалиции. Это тоже был сознательный (и тоже нелегкий для многих!) выбор: они выбрали, справедливую, народную Польшу, друга и союзника Советского Союза.

В «Белом и красном» русская и польская темы тесно переплетаются. Здислав Романовский, однако, судит своих героев не по тому, поляки они или русские, он судит их по их делам, поступкам, жизненной позиции. В его книге нет «просто» русских и «просто» поляков. Есть русские белогвардейцы и купцы-хищники, русские жандармы и обыватели, но есть и поляки, верно, по-собачьи преданно служившие сначала царю, а теперь контрреволюции, есть поляки-шовинисты, ненавидящие все русское, есть поляки, не желающие ввязываться в «русские дела» и активно сотрудничающие с теми, кто завтра будет возводить буржуазную, антинародную, антисоветскую Польшу. И есть русские, якуты, сербы, немцы, австрийцы, поляки — коммунисты, патриоты, демократы.

…Копаясь в архивах, Чарнацкий испытывает чувство гордости за своих земляков. Самоотверженное бескорыстие, готовность отдать жизнь за независимость Польши, ненависть к российскому самодержавию уберегли их от шовинизма и слепого национализма. Тысячи и тысячи поляков, уделом которых стали тюрьмы, каторга, ссылка в Сибирь за участие в антицаристских восстаниях и выступлениях, не озлобились на народы России, на Россию. Мечтая о свободе своей страны, они мечтали и об освобождении России от самодержавия и о дружбе с этой великой страной. Многие из ссыльных поляков внесли свой, очень значительный, отнюдь не забытый и сегодня вклад в исследование русскими учеными и путешественниками громадного, полупустынного, экзотического для поляков края, каким представлялись тогда им бескрайняя Сибирь, российский Дальний Восток.