Белое небо. При необходимости уничтожить

Олег сначала хотел ответить, потом просто вмазать Симанскому – кулаки сжались сами собой, – но ничего не сделал. Павел, почувствовав его состояние, усмехнулся:

– Ну врежь мне, я же вижу, что хочется. Давай, может, полегчает.

Нет, не полегчает, хотел сказать Гончар, но его опередил протяжный скрип, и в приоткрывшуюся дверь пинком втолкнули человека. Шатаясь, тот пробежал несколько шагов, пока не растянулся на полу. Его руки были связаны за спиной. Он попытался подняться на ноги, но полы то ли накидки, то ли длинной рубахи мешали.

– Толян, ты? – приглядевшись, спросил Гончар.

– Ага, я. – Косорылый зло выругался. – Значит, не только мы облажались.

– Что с Мартиной? Вы видели детей? Катя и ее сын с ними?

Косорылый молча пыхтел, пытаясь ослабить стяжку. Гончар поднялся и освободил его. Толик принялся растирать запястья, ругаясь сквозь зубы.

– А что, мадам Нойер тоже тут? – изумлялся меж тем Симанский. – Может, и профессор бродит где-то неподалеку?

– Профессор погиб, – коротко бросил Гончар.

– Ты его знаешь? Кто это? – Толику наконец удалось подняться на ноги и теперь он вглядывался в темноту, стараясь рассмотреть второго пленника.

– Биолог экспедиции, – ответил Гончар. – Что случилось?

Толик молчал, подозрительно косясь на Симанского.

– Пока будем считать, что он на нашей стороне. Рассказывай.

Больше упрашивать Косорылого не пришлось.

…Как он и предполагал, детей держали в сборном домике с окнами, крест-накрест забитыми досками. Дверь оказалась запертой на засов снаружи. Оно и понятно – ведь закрывали не для того, чтобы не впустить, а чтобы не выпустить. Толик осторожно отодвинул щеколду, заглянул внутрь и кивнул Мартине. Она зашла первой, Косорылый пристроился возле двери – у выхода он полезнее: мало ли, сунется кто? Да и незачем ему идти внутрь, еще напугает.

На полу, от стены до стены, были набросаны матрасы, на которых сидели пятеро детей – старшая выглядела лет на двенадцать, самый младший – лет на шесть. Пять пар глаз настороженно уставились на вошедших.

Мартина, как могла, постаралась успокоить детей. Говорила, что пришла специально, чтобы помочь им, чтобы отвести домой, к родителям. Они слушали настороженно. Интуитивно она потянулась к самому маленькому. Соскучившись по человеческому теплу, он охотно принял ласку, прижался к Мартине. Старшие тоже вроде бы были готовы довериться ей, однако все испортила лохматая пигалица с портретом Че Гевары на футболке.

– Никуда мы с вами не пойдем, – категорично заявила она.

Мартина опешила, а Косорылый, дежуривший у дверей, мысленно обругал девчонку: «Вот поганка!»

– Почему? Неужели ты не хочешь домой? – Мартина старалась не показывать своего раздражения.

– Хочу, – ответила «поганка», – но с вами не пойду.

Вот ведь маленькая дрянь! И говорит за всех, как будто имеет на это право. Ну ладно малыши ее слушают, но почему молчат те, кто старше?

– Почему ты отказываешься? Не надо нас бояться, мы хотим тебе только добра, – Мартина говорила спокойно.

На слово «бояться» девчонка презрительно хмыкнула.

– Во-первых, я вас не знаю, – процедила она, пристально буравя Мартину настороженным взглядом, – а папа учил меня не доверять незнакомым, особенно тем, кто «хочет добра». Во-вторых, за нами скоро придут те, кто нам действительно поможет.

– Но… – Мартина выглядела расстроенной.

– Даже если вы не врете, то что вы можете? Вы знаете, как не вляпаться в «кисель»? Как распознать «расколотку»? Что делать, если вас коснулась «грива»? Опасна ли «паутина»? – Глядя на растерянную Мартину, «поганка» хмыкнула: – Я так и думала. Так как же вы нас выведете из Зоны?

Время поджимало, давно нужно было свалить отсюда, а Мартина явно далека от того, чтобы дети ее послушались, и Косорылый не выдержал. Он выбрался из своего угла, подхватил на руки шестилетку.

– Дамочка, может, и не отличит «паутину» от «гривы», а вот я на раз. Тебя еще в проекте не было, когда я в Зону как к себе домой шастал. Так что мы выходим, а ты можешь остаться, – заявил он «поганке». – Пусть злые дядьки над тобой опыты ставят.

Остальные дети потянулись к двери, но только не она. Девочка заметалась, хватая их за руки.

– Нельзя уходить! За нами должны прийти! Она сказала ждать!

Косорылый погнал детей к выходу. Никуда эта пигалица не денется, успокоится и пойдет следом, думал он, да только ошибся. Нужно было оставить паршивку там и спасать остальных, однако Мартина решила иначе, начала уговоры да выяснения, вот и дождались охранника, решившего проверить мелких. Косорылый с ним справился, но шуму наделал.

Толик вздохнул, заканчивая:

– Детей снова заперли, Мартину забрали. Прихватили и «поганку» – она все похитителям своим папой грозила. Мне съездили пару раз по морде и бросили сюда.

– Девочку наверняка уже начали готовить к контакту с Аномалией, – догадался Гончар, – но зачем они увели Мартину? Неужели настолько джентльмены, что посчитали вонючий подвал недостойным местом для дамы?