Белое Пламя

— Боги всех миров… — вымолвил побледневший лучник.

Материальная иллюзия не позволяла увидеть то, что хотелось скрыть, но она не могла скрыть уродливые шрамы, которыми было иссечено всё утончённое и очень юное тело. Спина, живот, плечи, грудь… всё было сплошь покрыто шрамами, один страшнее другого. Но самый жуткий след был на животе — косо сросшиеся мышцы, иссечённые белёсыми рваными шрамами, как будто его собирали по кускам… И никуда не делись десятки раз переломанные кости: в одном месте ребро срослось под таким невозможным углом, что мышцы завязало узлом. На плече светился белым в чёрной кайме вытатуированный Знак. Стрелок нервно сглотнул и жестом предложил волшебнику сесть.

— Тебя пытали? — спросил Арэн, промывая рваные раны на спине Пламенного и готовя иголку с ниткой.

— Меня шесть лет пытали, — тяжело ответил тот. — Первое время — свои же.

— Здесь, — эльф ткнул пальцем в спину Алену, — у тебя был пресечён позвоночник. Вот здесь, — тычок в правый бок, — какая-то тварюга в клочья порвала тебе печень. Я уж не говорю про твой живот, из которого, похоже, вырвали все внутренности. Могу перечислить ещё десятка два смертельных ран, — стараясь успокоиться, говорил он. — Как ты выжил? Даже будучи магистром, невозможно пережить такое!

Ален молчал, с каменным лицом вытерпев первый и самый болезненный стежок серебряной иглы. Тоненькие царапины, прочертившие Знак, причиняли ему несравнимо большую боль. Он молчал довольно долго — эльф успел полностью зашить первую рану. А потом несколько неуверенно и с горечью произнёс:

— Меня спас Анжей. Друг и старший брат… А вот я его спасти не смог. Я его убил, Арэн. Своими руками.

Арэн не стал больше спрашивать. Когда он закончил с разорванной спиной Алена, тот молча надел предложенную эльфом рубаху и кратким заклятием заживил ногу стрелка.

— Почему ты себя так не лечишь? — проворчал тот, разглядывая тонкие полоски своих шрамов, оставшихся после рваных ран.

— Ты же знаешь, что я не могу. А тебе ещё противоядие пить предстоит. Я не настолько одарённый целитель, чтобы рискнуть нейтрализовать яд магией. Боюсь, могу и тебя убить. — Ален пытался застегнуть пуговицы на рубашке непослушными, израненными клыками гнилла и скользкими от крови пальцами. — Это я умею лучше всего — убивать.

Наконец пришёл растрёпанный и задыхающийся от быстрого бега хозяин постоялого двора.

— Вот, всё, как вы сказали, господин командор, — быстро проговорил он, протягивая Алену мешок, в котором глухо звякнули друг о друга склянки.

— Вино принёс? — спросил Ален, забирая у хозяина мешок и деловито расставляя склянки на кофейном столике.

Хозяин протянул юноше бутылку самого лучшего вина, которое сумел найти.

— Опять фиалковое? — хмыкнул волшебник, ставя бутылку на тот же кофейный столик. — Распорядись, чтобы мне подготовили новую комнату.

— Уже всё готово, господин командор, ваши вещи уже перенесли.

— К гниллу никто не прикасался? — строго поинтересовался командор. — Утром позовёшь волшебника из белой башни, тебе за тушу настоящего чёрного гнилла неплохо заплатят. А теперь иди, — отпустил Ален хозяина гостиницы, не знающего, то ли радоваться, то ли бояться.

Поклонившись, тот быстро вышел.

— Давай свою флягу, — сказал Ален, глянув на эльфа.

Тот протянул юноше затребованный предмет и с интересом стал наблюдать за его манипуляциями. Ален налил во флягу на три четверти вина, добавил несколько щепоток бордового порошка и по капле, а то и по полсклянки, влил из каждого из расставленных на столе бутыльков. Закрутив крышку, он встряхнул флягу и протянул лучнику.

— Будешь пить два дня, и не думай подливать вина. Там все пропорции строго рассчитаны, разбавишь — и не будет никакого эффекта. А я спать пошёл, — неожиданно закончил Ален и зевнул. — Уже скоро светать начнёт.

— Спокойных снов, — пожелал ему эльф.

— И тебе весёлой ночи, — хмыкнул маг, закрывая за собой дверь.

Служанка проводила Алена в его новую комнату и предложила помочь отмыться от крови. Он подумал и согласился.

Сидя на кровати, юноша задумчиво рассматривал красную от крови воду. Перебинтованный от подмышек до пояса, он держал свои истерзанные руки в воде. Молоденькая девушка осторожно коснулась влажной губкой Знака, и Ален резко отвернул голову в сторону, зашипев сквозь сжатые зубы.

— Простите, — сдавленно прошептала девушка, спешно отняв губку от татуировки.

— Ничего, всё в порядке, — сказал Пламенный. — Я просто не был готов.

Девушка снова протянула руку к плечу молодого ветерана и осторожно отёрла кровь вокруг Знака, не касаясь этой странной татуировки.

— Расскажи мне о себе, — попросил юноша. — Кто ты, откуда, как твоё имя?

— Да что обо мне рассказывать… — смутилась девушка.

— Я очень хочу услышать. — Обворожительная улыбка заставила трепетать девичье сердце, и действительно захотелось рассказать этому красивому волшебнику всё-всё…