Белое Пламя

Тёмная, с белыми жилами тень сменила свои очертания, плавно переходя в положение готовности к переходу. Жгучая боль достигла высшей точки…

Выкинуло в материальный мир друзей довольно жёстко. Не в силах совладать с Ничто и открыть дверь, Ален просто разрезал материю своим клинком.

Скатившись с телеги на мёрзлую землю, он вскочил и потерянно огляделся.

— Я что-то забыл… — прошептал он.

Собрав волю в кулак, он снова бросил себя в Ничто.

Серое встретило мага с радостью. Оно бы хотело вообще не отпускать этот лакомый кусочек: какая великая сила, какая безумная ярость, сколько жизни в этом создании!

Блеск серебра на сером подсказал Алену, где искать. Его призрачная рука, с каждым мгновением теряя материальность, схватила свирель, и он снова бросил себя в материальный мир.

Всё произошло так быстро, что эльф даже не успел понять, что случилось. Ален упал с телеги и в следующий миг появился с другой её стороны. Что-то неестественное в облике друга заставило эльфа вскочить и в два прыжка оказаться возле него.

Ален ничего не видел вокруг себя, мир сузился до двух ладоней, на которых под перчатками с тихим треском лопалась и слезала кожа, обнажая розовое мясо. Горячая кровь, обжигая, словно кислота, находила себе выход в швах перчаток и на неплотно притянутых петлях.

— Брат! — Ужас сквозил в голосе эльфа. — Брат, что с тобой?

Маг поднял глаза, ничего перед собой не видя. Пустота этого взгляда напугала эльфа больше, чем огонь дикой ярости, который мог в них полыхать. Каким же беззащитным сейчас был грозный волшебник…

Одеревеневшие мышцы отказывались повиноваться. Попытавшись сделать шаг, Ален повалился лицом вперёд.

Глава 8. Братство клинка

Огонь согревал не только тело, но и обледенелую душу волшебника. Он лежал на своей кровати, а в камине горело, потрескивая, жаркое пламя.

Вошедший эльф поставил на столик перед магом высокий стакан и сел в кресло рядом.

— Ты чего туда намешал? — поинтересовался Ален, взяв стакан в руки и подозрительно принюхиваясь.

— Заткнись и пей, — хмуро огрызнулся стрелок.

Маг пожал плечами и залпом осушил полстакана.

— Ну и дрянь! — скривился он. — Лучше бы еды притащил.

— Тебе бы только жрать! — снова огрызнулся Арэн, впрочем, несколько смягчив суровый тон.

— Да за что ты на меня взъелся, лучник? — с лёгкой обидой в голосе спросил Ален.

Эльф не ответил. Повисло ледяное молчание, и даже жаркое пламя камина не способно было его растопить.

Ален поёжился.

— Вообще-то я собирался воспользоваться "воздушной тропой" на обратном пути, а не "серой", — словно извиняясь, проговорил он. — Но это всё равно удлинило бы наш путь на несколько дней.

— Ты не мог просто сказать, что не сможешь протащить такой груз? — взвился обозлённый эльф. — Ничего бы не случилось, если бы мы воспользовались другим путём!

Его длинные белые волосы разметались по плечам, зелёные глаза метали молнии.

— Но я же протащил, — с довольной улыбкой сказал Ален. — И вместо трёх дней по "воздушной тропе" это заняло всего один час.

— Это чуть не заняло всю твою оставшуюся жизнь! — рявкнул разъярённый эльф. — Самонадеянный мальчишка! О чём ты только думаешь?!

Маг вскочил на ноги. Ярость полыхнула в синих глазах, но в зелёных она горела уже давно и только набрала силу.

— Возьми свой меч и выходи на улицу! — прорычал волшебник. — Решим это сейчас!

Арэн резко развернулся, алый плащ взметнулся над полом, через мгновение хлопнула дверь командорской избушки. Пламенный поглядел на свои перчатки и понял, что бесполезно пытаться надеть их сейчас на перебинтованные и нещадно болящие руки. С силой стиснув рукоять клинка, Ален быстрым шагом покинул избушку. Вечер только вступал в свои права, с неба сыпали редкие острые снежинки.

Выхватив клинки на ходу, он напал на эльфа без предупреждения, но тот был готов.

Отбив двойной выпад парных, слегка изогнутых мечей прямым клинком и дагой, эльф мгновенно перешёл в наступление, устремив клинок в сердце Алена, а дагу — в бок. Маг легко увернулся, и смертоносная пляска звенящей стали началась.

Лисёнок и Росомаха, стоящие на часах, встревоженные звоном стали, наблюдали за командорами, не решаясь приблизиться к ним. Достаточно было взглянуть на искажённые холодной яростью лица, чтобы понять, что драка не шуточная, и не дай боги попасть под горячую руку. К тому же, при всем желании, остановить друзей было некому — сегодня в лагере осталось только пять человек. Даже Василиса, которая не раз разнимала драки, то и дело возникавшие между ребятами в лагере, всего парой слов (а при необходимости могла подкрепить слова ударом кожаного кнута, с которым в последнее время не расставалась), с молчаливым ужасом наблюдала за сражением. Мастерство обоих переходило границы возможного.

"О, боги всевеликие, что я делаю? — в ужасе подумал Ален, пытаясь запрятать за барьер воли прорывающегося Зверя. — Зачем я дерусь с ним?"

"Что я делаю, Кошмар меня сожри?" — в это же время остервенело думал Арэн, не останавливая игру смертоносных клинков.