Белое солнце Анголы

Я был принят, если приводить полный титул, председателем МПЛА — Партии труда, президентом Народной Республики Ангола Жозе Эдуарду Душ Сантушем. Встретились если не как давние друзья, то уж как добрые знакомые. Обстановка на беседе в его президентском дворце на окраине Луанды была близкой к благодушной: с подписанием декабрьских соглашений большая гора свалилась с плеч. Конечно, их надо было еще выполнять, но говорили мы теперь больше не о военных операциях или поставках вооружений, а о том, как политически решать проблемы, все еще поддерживающие напряженность на Юге Африки.

И разговор об УНИТА шел уже в другом ключе. Мы стали более настойчивыми в подталкивании ангольского

правительства к контактам с этой все еще сильной организацией. Надо признать, однако, что большого отклика я не получил и в этот раз. Душ Сантуш прибег скорее к риторике: «Империалисты нас толкают за стол переговоров с бандитами. Давление идет и на нас, и на мозамбикцев. Тем самым они уходят от главного вопроса — ликвидации апартеида. За стол переговоров с Савимби мы не сядем. Ему самое время убраться из Анголы». Жозе Эдуарду доказывал, что для молодых африканских государств больше приемлема однопартийная система. На это я ему говорил, что не очень продуктивно ставить вопрос в лоб, не стоит ли поискать другие формы подачи своей позиции?

На мое предложение соблюдать военную сдержанность Душ Сантуш реагировал положительно, но тут же оговаривался, что унитовцы сами ведут наступательные действия, на которые ангольская армия не может не отвечать. «Савимби просто потеряется, если не будет воевать». Туп, наверное, он смотрел в корень.

Душ Сантуш несколько приоткрыл свои планы. Кубинцы должны остаться по нью-йоркским соглашениям до середины 1991 года, вот за это время и надо будет договориться с южноафриканцами и американцами насчет УНИТА.

Я ему на это отвечал, что как в ходе переговорного процесса мы не давили На своих союзников, избежали трещин в советско-ангольских отношениях, так и в будущих шагах по мирному урегулированию внутренних ангольских проблем СССР поддержит то решение, которое примет на этот счет руководство Луанды. Тем не менее определяйтесь поскорее.

По сложившейся практике я доверительно информировал Душ Сантуша о моих беседах с мозамбикским президентом, министром иностранных дел ЮАР, представителями АНК. В свою очередь, Жозе Эдуарду высказал свои опасения насчет того, что СВАПО слишком большое внимание уделяет военной стороне дела, мало заботится о политических формах борьбы, мобилизации масс и т. д. Про себя я подумал, что ангольцы сейчас говорят то, что мы в свое время говорили им самим. Ни я, ни он — во всяком случае, очень хотелось бы надеяться на это, — не знали, какой сюрприз ждет нас буквально через четыре дня.

Неприятные новости

31 марта 1989 года я в Хараре, беседую с президентом Зимбабве Р. Мугабе, который одновременно является председателем Движения неприсоединения, «пою» ему о тех возможностях, которые имеют неприсоединившиеся государства, находясь в рядах активных противников апартеида, расизма, будучи надежным отрядом миролюбивых сил и т. п. Разумеется, обсуждаем и текущие дела, прежде всего положение в Мозамбике, где Зимбабве играла существенную роль, говорим о том, как добиться прекращения помощи извне оружием вооруженным бандам. И вдруг приходит сообщение: резко обострилась обстановка на севере Намибии. На перекладных добираюсь до Луанды, которую покинул всего несколько дней тому назад.

Узнаю, что в северных районах Намибии, прилегающих к ангольской границе, идут кровопролитные бои между отрядами СВАПО и юаровцами вкупе с контролируемыми ими местными «территориальными силами ЮЗА». Что же произошло? По американской версии, примерно 1600 вооруженных бойцов перешло анголо-намибийскую границу буквально за день до обговоренного начала выполнения резолюции Совета Безопасности. Английский посол в Луанде, с которым сложился хороший контакт, считает, что сваповцы пытаются обеспечить себе более выгодные условия, создать обширный плацдарм, полностью контролируемый ими. Кроме того, есть желание продемонстрировать, что именно вооруженная борьба явилась основным фактором, приведшим страну к независимости.

Мне, однако, представляется, что все немного сложнее. Безусловно, какие-то формирования пришли из Анголы, но значительная часть бойцов, видимо, была рассредоточена в Намибии. Иначе трудно было бы объяснить, как о подобном проникновении не знали ни ангольцы, ни кубинцы. Даже американцы, намекая на то, что без кубино-ангольского покровительства не обошлось, впрямую их в этом не обвиняли. В любом случае, расчет на то, что ЮАР не решится ответить на подобную акцию, не оправдался.