Белорусский узел

Это — продолжение того разговора. Разговора с президентом — случившегося сразу после того, как сбили Боинг, и был введён третий санкционный пакет. Это — тоже своего рода Рубикон. В этой истории — не просто дыры, провалы. Концы с концами не сходятся ни в чем, и главное — никто так толком и не объяснил: какой у России или ополченцев мотив сбивать чужой пассажирский самолёт, да ещё — аккурат перед большим голосованием в ЕС по третьему пакету санкций, по которому аж девять стран намеревались проголосовать против. Элементарно — расследование преступления начинают с мотивов, верно? Но никто даже не попытался разобраться — все просто обвинили Россию. Если бы мы были слабее — нас бы уже запинали. Вот в тот самый момент — тайная политика России изменилась на сто восемьдесят градусов. Вместо постепенной интеграции в западные институты, в западный миропорядок — мы должны были расшатать и подорвать его. Чтобы на его месте — построили новый, более приемлемый для нас. Потому что в те самые летние месяцы, всего один русский человек, которого выбрали главой государства, понял и уяснил для себя: нет. Запад никогда не признает нас равными. Для него не имеют значение ни коммерческая выгода, ни правда, ни справедливость, ни банальный здравый рассудок. Для коллективного Запада Россия и русские — это те, кого надо поставить на место. Точка.

И единственный ответ, который нам остался — подорвать систему. Целиком. Но так как открытые действия исключены, они в разы сильнее нас — остаются действия тайные. Выполняемые одиночками, юридически никак не связанными с российским правительством — но при этом достаточно сильными, чтобы действовать в одиночку…

Думаю, до сих пор очень недооценённым событием в новейшей российской истории — стал Евромайдан-2014 и последовавшие события на востоке Украины. Эти события трудно переоценить, они — этапные и сравнимы с нашей эпопеей в Чечне. События в Чечне показали, что у нас нет армии, и мы можем потерять Россию, если не начнём меняться и действовать. События на Украине показали, что у нас нет внешней политики. Совсем.

Потому — нас призвали на службу, и мы теперь — одни из тех, кто делает внешнюю политику России. Не публично, кропотливо и методично, вне глаз телекамер. Но именно от нас — будет зависеть геостратегическое положение России через двадцать лет. Потеряем ли мы Беларусь, откуда до Москвы — четыре часа ходу по хорошей дороге. Потеряем ли мы Казахстан, где на территории в четыре Франции — вся таблица Менделеева, население в двадцать миллионов и под боком — Китай? Потеряем ли мы Узбекистан — ключевую страну Средней Азии, что там будет через двадцать лет — государство с европейскими чертами, наподобие Испании или Греции — или второй Афганистан с перспективой прорыва моджахедов на Урал или в Поволжье?

Все это зависит не только от дипломатов. Не только от разведчиков…

Украина — заставила начать переосмысление фундаментальных вещей. Пройти назад, по следам, в девяносто первый год, чтобы понять — что же всё-таки произошло в тот год, как удалось вот так вот просто взять — и упразднить сверхдержаву? Почему СНГ стал не геополитическим преемником СССР — а посмешищем? Начать переосмысление роли народа, общества, элит в игре на постсоветском пространстве, чтобы понять — где нам ждать новых Украин, кто ещё — испытывает непреодолимое желание начать «отсроченную войну за независимость».

Украина, Украина…

В утвердившейся в народных, да и начальственных мозгах концепции девяносто первого года — говорилось о том, что три злодея, Ельцин, Кравчук и Шушкевич — собрались близ польской границы, да и подмахнули, то ли спьяну, то ли по трезвому и холодному расчёту — приговор Родине — матушке. Мы, такие-то такие-то, сознавая невозможность… так как то?

Только почему то при этом все забывают, что второго декабря — в Украине (или на Украине, это кому как по вкусу) прошёл референдум. И на нем — подавляющее большинство украинцев высказалось за независимость. В том числе 58 % жителей Крыма и 82 % жителей Донбасса. Это как — имеет какое-то объяснение? Особенно в свете того, что ещё несколько месяцев назад — те же самые люди дружно голосовали за сохранение СССР на всесоюзном референдуме 17 марта — а через двадцать три года те же самые дончане будут стоять насмерть на Саур-могиле, обороняя свою землю от наступающих украинских танков.