Белорусский узел

Я — приехал в столицу соседней страны. И там — нанял самолёт до третьей страны. Самолёт этот — использовался для отвоза богатеньких европейцев и американцев на сафари, им управлял опытный и не задающий лишних вопросов пилот. А самолёт — Цессна Гранд Караван — мог лететь очень далеко…

Таким образом, я мотнулся в обратную сторону и прибыл в третью страну. Такую, где лучше вообще ничего не искать. И там, на самой границе её, в городе, который используется контрабандистами (кушать то хочется, а все продовольствие сюда контрабандой идёт) — я снял номер в отеле, купил на барахолке планшет Леново и оплатил интернет. После всего этого — вряд ли меня найдут…

У нас была своеобразная система связи — я оставил сообщение на форуме, который знали я и Михаил. В нем — содержалось время чата — мы использовали распределённый мессенджер для видеочата. Там нет центрального сервера и записать или отследить разговор будет очень сложно. Даже американцам…

Спал в ту ночь я плохо. Снилась Родина. Нет, вы не подумайте, я не на чувстве патриотизма спекулирую — она действительно мне снилась. Поживите как я — поймёте.

В нужное время — я включил мессенджер. На экране — появился Михаил.

— Здорово что ли?

Михаил вглядывался в экран, будто не верил.

— Черт…

— Не, я пока не дорос до такого чина. Как ты?

Михаил думал, как построить разговор — но я пришёл ему на помощь.

— Я не в претензиях. И ты тут не при чем.

— Да кто поверит то… — невесело усмехнулся Михаил

— Ты меня знаешь. Мне всегда было до дверцы, верит мне кто-то или нет. Как сам?

— Бывало и лучше.

— Доверку нашёл?

Доверку — доверенность — я написал на Михаила, заверил нотариусом. По ней — он мог управлять моей частью бизнеса — того что в Беларуси и России.

— Нашёл. Только сам понимаешь.

— Понимаю. Но выходы есть всегда. Ты не интересовался — Наташка где?

— Она звонила. Уже из Москвы.

Ф-фу… Как камень с души. Хоть кто-то уцелел

— Позаботься о ней, ладно?

— Хорошо. Ты дальше сам — что планируешь?

— У вас — ничего. Про остальное тебе лучше не знать.

— Понял. Я просто думал… может помочь тебе.

— Не надо. Просто доведи дела до конца. Обещаешь?

— Обещаю.

Я кивнул

— Что — выборы сдал?

Михаил махнул рукой

— Сам понимаешь…

Да — всё я понимаю. Против лома нет приёма. Нравится это кому-либо или нет — но Запад был и остаётся гегемоном. Даже, несмотря на ослабление военных и экономических позиций — он все равно оставался гегемоном. И он — определяет, кто должен победить на выборах в той или иной стране, а кто — нет.

Можно конечно сделать финт ушами — как Янукович и Путин в своё время. Но последствия этого бывают чреваты. На Украине — проиграли все. И это должно стать уроком. Можно конечно и дальше переть буром и упираться рогом. Но ничего кроме потерь от этого не будет.

Может, эта ситуация изменится. Через двадцать, через тридцать лет. Но сейчас — так. И пытаться врать самим себе про многополюсный мир — это все равно, что видеть приближающийся поезд и убеждать самих себя, что его нет.

Мы и так из этой ситуации выжали многое.

— Понимаю — подтвердил я — премьер это тоже победа…

— Да какой премьер…

…

— Ты хоть представляешь, что такое Павлюкевич? — Михаил так и сказал «что такое» — я говорил с ним. Он же пустышка. Зиц — председатель. Мыльный пузырь, демагог — и не более того. Он и сам от всего — обосрался. Он всегда первым только для вида был. И сейчас — будет. Мы обо всем договорились, его дело на митингах красоваться, моё — решения принимать. Внесём изменения в конституцию. Все как обычно…

Ну, да. Все правильно. Сейчас многие директора — директора только на бумаге. Но понтов в них достаточно. Евросоюз с американцами и купились — на эти понты. А Михаил — он сам бизнес создал. И школу он прошёл — хорошую, правильную. Найдёт общий язык, что с лондонским финансистом, что с председателем колхоза.

Что будет дальше? Павлюкевич будет ездить по заграницам, произносить речи. Алешкович — реально рулить страной. Смех… мне даже жаль американцев — они с таким не сталкивались. У них враньё — считается страшнее убийства, по крайней мере, для общественного мнения. За то, что ты выдаёшь себя за кого-то другого — есть уголовное наказание (ложная идентичность, выдача себя за другое лицо). А у нас враньё — так же привычно, как воздух, которым мы дышим. Одни врут, другие делают вид что верят — в политике, в бизнесе, в жизни. И у каждого — понты, слово, которое многие американцы в принципе не способны понять. Это не паблисити, это другое. Мир кривых зеркал, мир надувшихся и переливающихся всеми цветами радуги мыльных пузырей. Никто не готов брать на себя ответственность, и никто не готов тупо к честному разговору. Каждый себе на уме, и все прикрывают свои задницы. Нет, они ещё не понимают, с чем столкнулись…

Мы — мир в себе. И это факт. И вряд ли, очень вряд ли, что американцы смогут нас переделать. Скорее — они просто заплутают в лабиринтах лжи…

— Понятное дело. Ну, удачи тебе, друг.

— И тебе — серьёзно сказал Михаил — чем бы ты не занимался. У нас тут митинг намечается. Общенациональное вече. Смотри по телевизору…

* * *