Белоснежка и босс Громов

Я отдавалась нескромным ласкам босса, который похоже решил все предстоящие выходные не вылезать из постели. И не сказать, что я была против. По тому, как внутри меня начинали скручиваться жгуты от одного его темного взгляда, как сердце обрывалась, посылая волны блаженства по телу, как охватывала дрожь предвкушения, я была очень даже за.

Мне очень нравился такой Громов, не босс, не громовержец, не поверженный болью бог, а нормальный, местами озабоченный мной мужчина, который не упускал момента, чтобы коснуться меня, погладить, прижать к себе, поцеловать, взять за кисть и приложить ладонь к выпирающей ширинке, чтобы я ни на минуту не забывала, что Громов меня хочет, но вынужден терпеть, кормить, отпускать в туалет и освежать в душе.

Иногда мы спали, но очень короткими промежутками. У меня вообще создавалось впечатление, что Андрей сидел на жесткой диете, а тут сорвался. Не знаю, таким же пылким он был на яхте или нет, но Маринка должна была его запомнить.

Что-то она говорила про последнего, что он лучший, нежный, чуткий любовник. Это так похоже на Громова, что сердце тоскливо сжималось. А баночка с его волосами все еще лежала в кармане куртки.

Меня метало в решении дать или не дать Маринке волосы Громова. Готова ли я прекратить наши отношения?

— О чем задумалась?

— О работе…

— Знаешь, я тоже. Сейчас могу годовой отчет разложить и план на следующий год накидать. Поехали в офис?

— Сейчас? Ты серьезно?

— Абсолютно. Возьму свою машину. Давно не выкатывал, соскучился.

У меня выбора не было, босс решил — босс сделал. Я только успела собраться и хватиться телефона.

— Ой, куда-то телефон положила, не могу вспомнить…

— Проверь на тумбочке у входа.

Я нашла свой смартфон там, где и сказал Андрей, положила в карман куртки и вышла вместе с боссом в гараж. Включился свет, и я ахнула! Такой тачки я даже по телеку не видела, не то что в своем колхозе.

— А почему ты на ней не ездишь? Она же такая!.. Она офигенная! — воскликнула я в восхищении.

— Небезопасно.

— Почему? — удивилась я, наблюдая с какой любовью Андрей обходит машину, что-то в ней проверяет, заглядывает под капот.

Кто бы мог подумать, что Громов разбирается во всяких там штучках под капотом!

— Потому что приступы случались все чаще и внезапнее. Если бы я в момент приступа находился за рулем, угробил бы и себя и ни в чем неповинных людей.

— А-а-а… А сейчас?

— Сейчас у меня есть ты. Пока ты рядом — приступ не случается.

— Если его не провоцировать, — зачем-то добавила я, вспоминая, как врач в клинике успешно и при мне доводил Громова до приступов.

Андрей как-то странно на меня посмотрел и кивнул.

— Поэтому ты будешь рядом со мной постоянно, — заключил он, а я вздохнула.

Не то, чтобы я была против, но рано или поздно придется рассказать ему всю правду, и она ему в любом случае не понравится, потому что я использую его и свое положение!

Громов с удовольствием вел машину, урчавшую как довольный тигр на прогулке. Босс специально обогнул парк три раза, прежде чем припарковаться у самого входа в офис.

— А так можно? — удивилась я, потому что злыдня Сергей гнал от входа все машины, даже курьерские и такси.

— Мне? Ты спрашиваешь?

Действительно! О чем я спрашиваю, кто запретит громовержцу припарковать свою навороченную тачку хоть на крыше офиса?

Я выпросила босса навестить ботанический сад Ильи, часа два потратила на полив и подкормку, потом зашла на четвертый этаж в выделенную мне подсобку для склада. Затем остановила лифт на пятом этаже, чисто чтобы проверить, что новый ключ действительно пускает меня на любой уровень без ограничений.

И только потом пришла к Андрею, по уши погруженному в работу. Но стоило мне зайти, как босс отложил ручку, поманил меня пальцем, и когда я подошла, посадил перед собой на стол, поверх кучи папок и отчетов.

Вот что я в нем люблю, так это внезапные порывы. Только что был серьезным холодным владельцем крупной фирмы, а через мгновение стал страстным жадным любовником моего тела.

Я сдалась сразу же. Смысла не вижу держать оборону, когда между нами вроде как отношения. К тому же о последствиях, то есть их отсутствии, он уже позаботился.

Тут я горько усмехнулась. О Маринке он так не заботился, а обо мне — да. Гад.

Пока я балдела от поцелуев, осталась без трусов и кофты, причем сам Громов предпочел не раздеваться, позволив только расстегнуть ширинку и достать твердый, налившийся, увитый набухшими венками член.

В изнеможении я легла на стол, сгибая колени. Громов подтянул мои бедра к краю и с тихим урчанием вошел внутрь на всю длину. Тело непроизвольно выгнулось, заходясь в первом и далеко не последнем спазме удовольствия.