Белоснежка и семь самураев

Если старший самурай и был выведен этим вмешательством из равновесия, вида он не подал. “Конечно,” — ответил он; затем прокашлялся и процитировал:

Медленно, падающий снег
Смешивается с вишневым цветом;
Черт возьми, где мы?

Юный Мистер Акира, постигающий суть преходимости всех материальных предметов, неся на себе все рюкзаки, почесал голову и оглянулся в поисках указателей. “Сожалею,” — ответил он, — “но не имею никакого понятия. К тому же,” — продолжил он, — “разве вы только что не сказали, что все дороги есть по сути один путь, а потому путешествие равнозначно появлению во всех пунктах назначения сразу?”

“Да,” — согласился Мистер Хирошиге, — “но это было до того, как у меня заныли ноги. Думаю, нам следовало повернуть налево у заброшенной мельницы.”

“Полагаю, нам стоит спросить кого-нибудь,” — предложил маленький самурай в хвосте колонны. “Хотя, так как все направления являются лишь гранями вселенского кристалла, мы могли бы просто присесть на перекур и чашечку чая.”

Мистер Хирошиге вздохнул: “Хорошая идея,” — сказал он, — “У меня в сумке как раз найдется фляжка.”

(А поскольку все сумки являются одной вселенской сумкой, которую тащил Мистер Акира, он присел и начал развязывать ремешки и расстегивать молнии, пока не нашел фляжку. Ее хватало как раз на шесть чашек.)

“Это становится скучно,” — сказал Мистер Никко, снимая левый ботинок и выселяя из него нечто маленькое и энергичное. — “Неужели так сложно найти Злую Царицу в ее же собственном лесу!”

“А,” — сказал юный Мистер Акира, наливая чай, — “но поскольку все люди — лишь дольки огромного всемирного апельсина, не следует ли отсюда, что найти одного человека — по сути найти все человечество, если посмотреть на это с перспективы, незамусоренной чувственным восприятием.”

“Нет,” — ответил Мистер Мироку. — “Полагаю, есть нам нечего? Некоторые из нас не завтракали.”

Юный Мистер Акира поднял голову: “Есть бутерброды,” — сказал он. — “Есть сырая рыба и водоросли, плесень и бобы, ассорти сырой рыбы и ассорти водорослей.”

“А сашими нет?”

Юный Мистер Акира заглянул в сумку: “Нет,” — ответил он, — “к сожалению.”

“К сожалению,” — передразнил Мистер Мироку, — “Этого не достаточно. Когда я был твоего возраста, если бы я забыл бутерброды с сашими, мне пришлось бы заколоться на месте без всяких отговорок.”

Мистер Акира выпучил глаза: “Боже,” — сказал он, — “и приходилось?”

“Не стоит,” — поспешно вмешался Мистер Хирошиге, не дав Мистеру Мироку возможности ответить, — “он просто молод. И, конечно, глуп. Но молодость-то пройдет.”

Некоторое время они сидели в тишине (не считая, конечно, звука поедамых бутербродов. Их хватило на шестерых). Наконец, Юный Мистер Акира откашлялся: “Я на днях слышал хорошую шутку,” — сказал он, — “Сколько волшебников пятого уровня требуется, чтобы заменить лампочку?”

Самураи на минуту задумались. Двое из них сняли стальные перчатки и принялись считать на пальцах.

“Один,” — сказал Мистер Никко.

“Нет, неправильно,” — ответил юный Мистер Акира, — “вы не так считаете.”

“Да? А как же надо?”

“Ну,” — ответил Мистер Акира, — “я спрашиваю, сколько волшебников пятого уровня требуется, чтобы заменить лампочку, а вы говорите: я не знаю, а сколько же волшебников пятого уровня требуется, чтобы заменить лампочку, а затем я говорю, что это зависит от того, на что они хотят ее заменить. Понятно?”

Последовавшее молчание было настолько каменным, что из него можно было бы возводить мосты.

“А, понимаю,” — сказал наконец Мистер Хирошиге, — “ты хотел спросить, сколько волшебников требуется, чтобы превратить лампочку во что-то. Знаешь ли, вопрос поставлен неточно. Ты не уточнил, что ты имел в виду замену лампочки на что-то еще, а не просто смену лампочки. Вот если бы ты спросил, сколько волшебников требуется, чтобы превратить лампочку …”

“А еще лучше,” — сказал Мистер Никко, — “было бы сказать Если группа волшебников пятого уровня хотела бы превратить лампочку во что-то, например в тысячу бумажных журавликов, сколько бы волшебников понадобилось? Тогда не возникло бы риска непонимания.”

“Хотя на более основном уровне,” — вмешался Мистер Хирошиге, — “и лампочка и журавлики являются частью проявления конкретного существования, а стало быть к чему это? По сути дела, не являются ли превращения дерзостью? Ты берешь на себя права континуума. А вот если бы ты правильно и долго занимался медитацией, ты скоро научился бы представлять лампочку в любом нужном тебе обличье, чего, по сути дела, и хватило бы.”

Мистер Вакисаши, самый маленький из самураев, ожесточенно кивнул. “Жаль, что у нас нет лампочки,” — сказал он, — “а то бы мы поэкспериментировали.”

“Впрочем, тебе наверняка понадобились бы две,” — сказал Мистер Никко, — ”Одна, чтобы разбить ее и одна на замену…” — он замолчал и посчитал на пальцах, — “и цветок капусты, в который лампочка со временем превратится.”

Мистер Акира помрачнел: “Если бы я знал, как это сложно,” — сказал он, — “Я не стал бы даже упоминать об этом. Это лишь шутка.”