Белые искры снега

— Когда-то я создал несколько вещей. И много веков ищу их, чтобы соединить воедино и уйти, — спокойным, отстраненным и почему-то совсем не страшным голосом сказал Вольга. Дарёна вдруг перестала бояться его. Она с замиранием сердца слушала мужчину и почему-то ей стало совсем грустно. — Эти вещи волшебные и наделены большой силой. Браслет, кольца и подвеска. Дети нави, прави и яви, — он позволил себе слабую улыбку, и Дарёна поняла, что это ирония! — Те, кого ты называешь магами, тоже их ищут, — продолжал Вольга. — Они всегда силы чужой ищут, потому что в себе найти не могут. И даже название дали — тройка славянская. Скрывать не буду — кольца, что тебе отдали, и браслет той девицы — мои. Сколько веков искал, а нашел в единый час почти все! — и Вольга вдруг расхохотался. Никто никогда не слышал, чтобы этот старый дух в славянских княжеских одеждах смеялся.

— Хочешь еще раз попытаться помочь им? Все исправить? — так же внезапно остановившись, спросил дух.

— Х-хочу, — с трудом выговорила Дарёна, все равно мало что поняв из слов Вольги. — Только как я это сделаю, если вы сами сказали, что ничего не получится изменить? Я вон сколько узлов навязала, а вы распустили, — добавила она, наглея на глазах.

— А зря ты навязала столько узлов, дитя.

— Но я хотела, как лучше! Я хотела, чтобы они встретились наконец-то и поняли, что предназначены друг для друга! Вот и навязала узлов специально. Чтобы они точно никуда друг от друга не делись.

— И как, не делись, влюбились друг в друга? — полюбопытствовал Вольга.

— Нет еще, — смутилась девочка.

— Странно-то как, — можно было сказать, что Вольга ухмыляется. Просыпалось в нем что-то живое, некогда то ли потерянное, то ли забытое. — Узлов-то много было. Они уже должны были жениться тогда.

— Может, и женятся, — пробормотала Дарёна устало.

— Просто всему свое время.

— Что?

— Ступай теперь, — Вольга вглядывался в темноту, словно видел что-то известное только ему одному.

— Куда?

— К ним.

— Зачем? — чувствовала, что сходит с ума Дарёна. Ну могла ли она предположить, что все закончится вот так?

— Сама поймешь, — было ей туманным ответом. — Помощь нужна твоя. Забыла, кто ты такая?

— А наказание… — никак не могла забыть Дарёна о том, что полагается за ее проступок.

— Я же сказал — не будет его. Взамен будешь меня слушать. И делать, что говорю. Тогда и мне поможешь, и себе, и им, — отозвался Вольга. Между широких темных бровей его пролегла задумчивая складка, больше похожая на вертикальную трещинку.

Пошел снег, медленно, плавно, даже изящно ложась на все те же ветви деревьев, крышу, забор. Раз за разом все плотнее укутывая землю. Серебря воздух.

— Увидишь, кому помочь. И торопись.

Глаза Дарёны послушно вспыхнули желтым огнем, и она в мгновение ока исчезла, позволив себе раствориться в студеном воздухе.

Вольга, закинув руки за спину, неспешно прошелся по снегу, не хрустя им и не оставляя следов, и если кто-то увидел бы в этом царстве природной белизны его, облаченного в красно-бордовое княжеской корзно, среди деревьев, принял бы, может быть, даже за Деда Мороза.

А вскоре и он исчез, кинув прощальный взгляд туда, где были спрятаны браслеты. Только лишь корзно взметнулось.

Когда Зарецкий, не оглядываясь, ушел, молчали мы недолго.

— И что это было? — первой спросила Алсу. Глаза у нее откровенно смеялись. Кажется, она поняла, что это за ученик со мной был.

— Не что, а кто. Говорю же, мой ученик, — отозвалась я устало. — Дайте меню, хочу заказать кофе еще. Хотя нет, — вспомнила я о кровотечении и даже поморщилась. — Не надо кофе, лучше что-нибудь холодное.

— Тот самый? — многозначительно произнесла Алёна, оторвавшись от телефона. Женька внимательно перевёл взгляд с удаляющегося Ярослава на нее, проигнорировав меня, но все же смолчал, хотя я, если честно, рассчитывала на обратную реакцию.

Вот же дурак ты, Женя.

— Что значит "тот самый"? — беспечно поинтересовалась Ранджи. — А, тот самый твой ужасный ученик, которого ты терпеть не можешь? А выглядит он вполне себе, — тут она беспечно рассмеялась.

— Вроде того, — отозвалась я, выбирая себе напиток из списка соков и морсов. — Как дела, Жень? — спросила я сухо. Мне вдруг захотелось поговорить с ним. И поговорить так, чтобы он почувствовал себя скверно. Как и я.

— Ничего так, а у тебя? — стандартно ответил он.

— Да тоже неплохо. Вроде бы.

— Что-то случилось?

— А у тебя? Не звонишь, не пишешь. Пропал.

Диалог получался натянутым. Раньше такого никогда не было.

— Так вышло, занят с группой, — было мне ответом.

— Чем? — поинтересовалась я.

— Репетиции, — как-то холодно ответил Женька. — Много репетируем. Даже универ прогуливаю.

— А, понятно. Жень, а ты как сюда попал, если так занят? — все же спросила я с притворным беспокойством.

— Ранджи пригласила, — отозвался он почти равнодушно, но мне на короткое мгновение показалось, что в глубине души парень нервничает.

— Вот как, — протянула я, чувствуя, как внутри копошится обида. — Я тебя тоже несколько раз приглашала, только мне ты не мог времени выделит. Наверное, из-за репетиций. Наверное, ты просто не знал, что я тут буду, да?