Белые искры снега

— Ну что, она красивая? Не бойся говорить при девчонках. Все свои — Я встала, чтобы быть с парнем на одном уровне, и наконец, взглянула на него, стоящего около меня в какой-то растерянности. — Думаю, да. Наверное, красивее меня. Так и должно быть. Ты не думай, я не обижаясь, я все понимаю. И про черный список я сказала сгоряча. Все нормально, Женя. — Я даже улыбнулась.

— Ладно, тогда я пойду, — просто сказал он. А я опять непонятно каким образом почувствовала, что добила его.

— Эй, приятель, куда? — изумленно посмотрела на него Ранджи. — Ты даже заказать ничего не успел!

— Как трусливо, — едва слышно сказала я, глядя в потолок, сцепив руки на груди и выводя указательным пальцем узоры по локтю. Хирург услышал меня и отвернулся. Что-что, а трусость он презирал, и сам был смелым человеком, поэтому эти мои слова явно затронули его за живое.

— Жень, — почти жалобно произнесла Алёна. — Жень, ну не уходи.

— Потом, как-нибудь потом. Алён, мне идти надо. Пока, девчонки, — сказал, не глядя, Женка, схватил с вешалки свою кожаную черную куртку и быстрым шагом направился прочь.

Женька ушел, а я вдруг вспомнила, что и отец, и дядя Тим, общаясь с теми, кого им нужно было прессовать, не смотрели на этого человека, а разговаривали с ним, делая вид, что его нет. Разговаривали с ним точно так, как я сегодня разговаривала с Женькой, поднимая взгляд только лишь однажды — в самом финале разговора, когда собеседник был уже выжат. Это был очень действенный метод, я видела, как он отлично работал как на домочадцах, так и не подчиненных.

Я копировала их манеру поведения, и это меня испугало. Что со мной не так? Я никогда не хотела быть такой же, как братья Реутовы. Такой же, как все Реутовы.

Волна отвращения прошлась по моему лицу, но девочки поняли это по-своему.

— На-а-асть, — протянула Алёна. — Зачем ты так с ним?

— И что это было? — с укоризной спросила Алсу. — Знаешь, чего нам стоило его сюда притащить с его дурацкой репетиции? А ты мастер действовать человеку на нервы, Наська, когда тебе надо.

— Я не специально, — устало вздохнула я, чувствуя, как обида и злость уходят, а приходит дикое разочарование и обиду — я почти на все 100 процентов была уверена, что у Женьки появилась другая девушка. Но что меня сейчас тревожило больше — это или то, что я вдруг непроизвольно копировало поведение нелюбимых отца и дяди?

— Да ну, — отмахнулась Ранджи. — Ты ему всегда нравилась.

— Нравилась, нравилась, да перестала, — отрезала я.

— Да уж, — покачала головой черноволосая подруга. — Когда ты про другую девушку сказала, Женька занервничал. И это было заметно. Но Олег бы мне сказал, если бы у него кто-то появился. Бред какой-то.

— Ненавижу ссоры, — тихо произнесла Алёна. И я вспомнила, что с самого первого курса мы с ней ни разу не поссорились. С Алсу мы пару раз ругались, не сходясь во взглядах, правда, быстро мирились, с Ранджи тоже было пара небольших конфликтов и споров, а вот с Алёной отношения были гладкими.

— Девочки, я так не могу. Не могу! Я за ним пойду, пусть одумается! — подруга встала, взяла свою верхнюю одежду — тонкую белоснежную шубку — и побежала следом за молодым человеком, который, скорее всего, уже вышел из кафе, звоня на ходу. Ранджи согласно мотнула головой, полностью одобряя действия подруги.

— Алёна, не надо, — хотела образумить я ее, но девушка лишь покачала светловолосой головой и, не натянув на нее шапку, быстрым шагом направилась прочь.

— М-да, — проводила ее долгим взглядом Алсу, откинувшись назад и обхватив себя одной рукой за плечо, а пальцами другой постукивая по столу. — Чудеса. Надеюсь, Аленка угомонит этого психа. Хотя ты, детка, — обратилась она ко мне, — тоже псих изрядный! С чего ты взяла, что у Женьки кто-то есть?

— А то я не понимаю, — усмехнулась я.

— Да ну, нет у него никого, Олег сразу бы разболтал, у него язык как помело, — живо возразила Алсу. — Ты зря наехала на парня! Слушай, — повернулась она ко мне. — А как он целуется-то?

— Как все люди, — мне моментально вспоминался тот вечер и осторожные изучающие прикосновения. — Девочки, давайте на некоторое время сделаем вид, что ничего не происходило. Мне, правда, фигово, — отозвалась я, чувствуя себя не очень хорошо — не физически, а морально.

— Давай, — пожала плечами Алсу.

Я посмотрела на браслет, плотно, но мягко обхватывающий запястье, и вздохнула.

Нет, правда, что сегодня за день?

Серебро озорно блеснуло мне в ответ, и я слабо улыбнулась сама себе.

Алсу и Ранджи, послушав меня, стали говорить на какие-то нейтральные темы, а я попивала свой холодный молочный коктейль, принесенный официанткой, которая поинтересовалась, как я себя чувствую, смотрела то свой браслет, то на кружащийся за окном снег, и слушала радио. В себя я пришла совершенно неожиданно, услышав то, что никогда и не при каких обстоятельствах не должна была слышать.