Белые Мыши на Белом Снегу (СИ)

Мысли мои неожиданно изменили направление, и я поднял голову. Там, наверху, наверное, уже расчистили завал, включили лифт, и сейчас Мила в своей обычной пулеметной манере объясняет какому-нибудь мужественному офицеру, что хороший парень Эрик поперся сдуру спасать человечество, и искать беднягу следует на самом нижнем уровне, там, где ходят скрытые от посторонних глаз поезда. А может быть, она все еще плачет над телом отца, и Лемеш пытается шутить, чтобы хоть немного отвлечь ее, вызывая своими шутками новые слезы. Может быть, никто пока не пришел, но они непременно придут, не сейчас, так через двадцать минут, полчаса, час... В конце концов, главное - надеяться...

А еще - и эта мысль чуть-чуть согрела меня - Мила, наверное, обо мне хоть немного, но думает, ведь отец умер, а я - жив.

Я представил ее лицо - на снимке и в реальности, мысленно коснулся гладкой щеки, поправил яркие каштановые волосы, и даже такое бестелесное прикосновение залило меня теплом.

Она нужна мне - пусть даже я ее совершенно не знаю. Кем бы она ни оказалась - холодной стервой или нежным беззащитным ребенком - я все равно хочу быть с ней. Дело даже не в странной цветной картинке, где она кричит, извиваясь и катая по белой подушке растрепанную голову (ей не больно и не страшно, это что-то совсем другое, и она повторяет, задыхаясь: "Еще, еще, пожалуйста, миленький, еще!"), а просто, наверное, я окончательно потерял связь со своим прошлым и будущим и превратился в человека, живущего только сейчас - и только здесь...

Тончайший звук разбудил меня, и я с удивлением и испугом уставился на свой оттопыренный карман: там попискивало найденное в коридоре маленькое устройство с антенной, о котором я совершенно забыл. Интересно, что это? С виду похоже на телефонную трубку с экраном и кнопками, и пищит почти как настоящий телефон - что будет, если сказать: "Алло"?

Осторожно, словно боясь спугнуть звонок, я дотянулся до кармана, выудил вещицу и увидел, что на экране, горящем пронзительным оранжевым светом, мигает всего одно слово: "Спецканал".

- Алло! - сказал я. Никакого ответа.

Ага, тут кнопки. На одной - изображение крохотной зеленой трубки, на другой - такая же трубка, но красная. Везде и всегда зеленый цвет означает разрешение, красный - запрет. Я надавил на зеленую и повторил, поднеся устройство к уху:

- Алло!

- Ты почему так долго не берешь?! - возмутились там и заговорили быстро и деловито. - Значит так, Лева, успокаивай как-нибудь народ - по всем линиям отбой. Та сторона не может нас принять - не дают "добро", вроде руководство опять сменилось. Пихают туда-сюда, мать их за ногу!.. Что молчишь? Я сам не ожидал, да только главный на меня рявкнул - и все. С ним не поговоришь... Эй, ты чего?

- Слушаю, - тихо сказал я, боясь поверить своей расцветающей радости.

- Слышно тебя плохо, - сердито попенял голос. - Отойди от генератора, или где ты там стоишь... У вас нормально, по плану? Поезд пойдет до Шилки и там встанет на прикол, скажи Артемьеву. И этим, местным, как-нибудь объясните, чтоб не буянили. Ты у нас мастер сочинять - вот и сочини.

- А нам куда деваться? - все так же тихо спросил я.

- Куда! - взорвался голос. - В задницу, вот куда! Сможешь - линяй оттуда на все четыре стороны. Не нужны мы больше! Все!.. Я не удивлюсь, если связь вырубят - дорого это, передатчик здесь обслуживать. И ты не удивляйся. К этому все и шло: то денег нет, то директор в отпуске... Все равно без толку. Да ладно, все фигня по сравнению с термоядерной войной. Ты же всегда хотел тут остаться.

Я уже улыбался, почти пьяный от этой новости:

- А остальным... остальным ты не звонил?

- Кому - остальным? - изумился голос. - А у кого еще труба осталась, кроме тебя-то?.. Эй, Лева? Ты вообще о чем?... Ты - кто?! - он взвизгнул. - Ах ты, сука, ты что с Левкой сделал?!.. Я из-под земли тебя достану, мразь совковая!.. Ах... ах, сука!.. - у него не хватило дыхания.

- Лева твой жив и здоров, - ответил я, - наверное, сейчас ползает по коридорам, эту штуку ищет. Выронил он ее и не заметил. Маленькая очень.

Он все еще пытался что-то сказать, искал слова пожестче, может быть, собирался просить о помощи, но потом передумал и выдохнул:

- Ну и хрен с вами со всеми.

Я подождал - больше ничего не было. Поглядел на экран - там светилось: "Конец вызова". Он просто отключился.

Не ликование, не восторг, не счастье, а блаженное, тихое спокойствие опустилось на меня, словно я стоял в зале суда, ожидая сурового приговора, а судья со своей трибуны объявил о помиловании. Снова случайность: я оказался к этих катакомбах в нужный момент, нашел странный нездешний телефон и - вместо неведомого Левы - узнал страшную для чужаков новость. Значит, не зря полез я сюда, не зря вообще все это со мной произошло - то, что знаю я, станет для них сюрпризом, там, в Шилке.

Остается лишь сообщить военным, но как? А если - прямо сейчас взять и позвонить?