Белые паруса

– Недооценивать вашу супругу, как я погляжу, вошло у вас в привычку? Как вы могли так дурно подумать о даме? Конечно же миледи не связывалась с грязным пиратом.

– А вы, в таком случае, кто же?!

–Я? Я респектабельный адмирал колониального флота на Ранерлике. Разве не похож? – насмехался над соперником Дойл. – За время нашей с вами печальной разлуки, сэр Гордон, произошли некоторые приятные для меня изменения. Прямо-таки счастлив сообщить вам, что имел честь принять предложение вашей супруги, включающее королевское помилование и моё назначении на пост адмирала.

– Что?!.

Дойл с изысканно-издевательской вежливостью, на которую Айрис считала его неспособным, продолжил, словно не слышал возгласа Оливера:

– На службе Его Величеству я честно исполняю приказ моего губернатора, на данный момент захватывая корабль изменщика и заговорщика.

– Что за бред?! Да вы, я погляжу, спелись? Ты!.. – повернулся Оливер к Айрис. – Ты пала ниже, чем я мог вообразить! Стала подстилкой грязному пирату! Ты со всеми мужчинами, побывавшими в твоей постели, расплачиваешься государственными должностями?!

Айрис с трудом сдержалась, дрожа от негодования:

– Закройте ваш рот, лорд Гордон. И не пятнайте нашего, пока ещё общего, имени грязными инсинуациями, давая людям повод лишний раз посмеяться.

– Вот именно! Я – лорд! А ты как была дочерью дешёвой певички из оперетты, так и сдохнешь ею. Никакие деньги папаши не изменят твоей гнилой низкой натуры. Ни одна порядочная женщина на связалась бы с этими трусливыми собаками.

Дойл со своим обычным обезоруживающим спокойствием, которое всегда овладевало им в решающие минуты при виде смертельной опасности, медленно растянул губы в улыбке:

– Ты назвал меня трусливой собакой?

– А чего ещё человек, вроде тебя, может ожидать от благородного джентльмена? – высокомерно вздёрнул подбородок Оливер.

В его представлении он, наверное, вёл себя сейчас очень мужественно, не сдаваясь перед превосходящими силами противника.

На самом деле выглядело это глупо и жалко.

– Благородного джентльмена? О! Да! Кто же ещё, кроме благородного джентльмена, станет прилюдно оскорблять свою жену? Только «джентльмен», – с насмешливым презрением выплюнул Дойл. – А ну-ка, верните-ка этому петушку шпагу. Посмотрим, так ли хорош он с оружием в руках, как гласит молва.

Канонир Фрейс, мулат, бросил мужу Айрис широкий палаш.

Айрис закусила губу. Дойл мог не оценить противника и проиграть. Да и к тому, чтобы Оливера зарубили у неё на глазах, она пока не была готова. Айрис предпочла бы, чтобы мелкий засранец жил и мучился тоской по ней и по утраченным вместе с выгодным браком сокровищам.

А в бездыханном трупе ей какой интерес?

Оливер спокойно принял яростный, рубящий с плеча удар Дойла на конец палаша. Пропустил лезвие противника по всей длине клинка и отвел удар в сторону.

Дойл успел отпрыгнуть всего лишь за секунду до решающего удара.

Айрис отлично знала этот приём. Они вместе с Оливером его отрабатывали, переняв от её отца. Не успей Дойл отпрянуть, палаш бы мог сейчас торчать в его левом подреберье.

Поняв, что Оливер не так прост и не даром носит славу одной из первых шпаг Анадолии, Дойл стал осторожней. Он начал мягкими кошачьими шагами кружить вокруг противника, выискивая слабые места в его обороне.

Нервы Айрис готовы были дать искру в любой момент. Когда в поединке болеешь за кого-то одного, это уже неслабое испытание. А когда смерть любого из противников для тебя удар – это пытка.

Реакция со стороны пиратов была предсказуемой. Парни относились ко всему происходящему, как к весёлой забаве. Оживлённые возгласы одобрения неслись отовсюду.

Тело Дойла то почти лениво отклонялось назад, то с такой скоростью устремлялось вперёд, беря в атаке высокий темп, что Оливер начинал ловить ртом воздух.

Айрис видела, что пират, при желании мог уже несколько раз нанести роковой, решающий удар лорду, но играл со своей жертвой. Играл так же, как кошка с мышью.

Как она сама бы играла с проклятой Каро, попадись та ей в руки.

Уставая, Оливер начал свирепеть. Его движения сделались яростнее, размашистее и шире. Пара раз конец палаша, зажатый в руке Оливера прошёл всего в каких-то жалких паре дюймов от шеи Дойла, заставляя Айрис кусать губы от волнения.

Зубы Оливера были оскалены в страшной гримасе. В схватке он успел получить несколько незначительных порезов, но неглубокие царапины кровоточили. Он был весь покрыт кровью.

Клинки, скрестившись, вновь зазвенели.

Воспользовавшись очередной промашкой Оливера, Дойл отбил его удар, нанося следующий сапогом в живот, чем сбил противника с ног. Его кулак ударил в лицо Оливера сверху вниз, с такой силой, что Айрис почудилось, будто она слышит, как хрустнули лицевые кости.

Почти поверженный лорд не остался в долгу. Схватив валяющуюся рядом смотанную верёвку, как плетью стегнул ею Дойла по глазам.

Пират, отклонившись, перехватил верёвку в воздухе. Та со свистом, по инерции, обернулась вокруг его ладони. Из всех сил дёрнув её на себя, Дойл вынудил Оливера выпустить второй конец.