Читаем Белый. История цвета полностью

Фауна, которая в Средние века ассоциируется с белым цветом, многочисленнее, чем флора, а символика белого, связанная с животным миром, устойчивее и обширнее, чем соответствующая символика мира растительного. Речь идет прежде всего о животных и птицах с белой шерстью или оперением, которых христианство оценивает весьма положительно93.

«Агнец – самое кроткое из всех животных на земле», – утверждает неизвестный автор латинского бестиария XII века. У него нет рогов, ему нечем обороняться, и «когда с него состригают его белоснежную шерстку, он безгласен, безропотен и выказывает полное повиновение. Это само воплощение чистоты и невинности»94. Другие авторы уверяют, что в стаде агнец узнает мать, едва услышав ее блеяние. Равным образом и она в стаде агнцев распознает своего по голосу, хотя, казалось бы, их блеяние звучит одинаково; она выказывает ему ни с чем не сравнимую нежность: «Вот так же и Господь распознает каждого из нас и одаряет любовью; и мы знаем, что Он – отец наш единый»95. Многие авторы объясняют: в Новом Завете Спаситель назван Агнцем Божиим потому, что Он – жертва, принявшая груз наших грехов и предающая Себя Господу, дабы искупить их вместо нас. Все видят в плоти агнца плоть страждущего Христа, вспоминая ветхозаветный рассказ о барашке, который был принесен в жертву вместо Исаака (Быт. 22, 1–14). Однако в отношении Агнца из Откровения авторы не проявляют такой уверенности (хотя слово «Агнец» в тексте встречается двадцать восемь раз): этот Агнец – судья и мститель, который преисполняется яростью, дабы бороться с силами Зла.

Второе место по популярности в этом бестиарии занимает голубка. В средневековой культуре оперение у нее всегда белое, как снег, а не переливающееся всеми цветами радуги, как у голубок Античности. В библейском рассказе о потопе голубка, выпущенная из ковчега, возвращается, неся в клюве оливковую ветвь: так она сообщает Ною, что воды схлынули и на землю вернулось спокойствие. После этого голубка становится птицей мира и надежды, вестницей небес, посланницей Бога – в отличие от ворона, который, вместо того чтобы вернуться, предпочитает поклевывать мертвые тела, плавающие вокруг ковчега. На миниатюрах, иллюстрирующих рукописные книги, дополнительно подчеркивается разница между белой и черной птицами: голубка летит высоко над ковчегом, а ворон сидит внизу и кормится мертвечиной. Первая птица чистая и послана Богом, от второй смердит падалью и преисподней. Как и Отцы Церкви, средневековые бестиарии упоминают трех самых знаменитых голубок, о которых говорится в Библии: голубку из ковчега, символ мира; голубку Давида, символ силы; и наконец, голубку Святого Духа, символ надежды. Авторы бестиариев также уточняют, что душа праведника после смерти возносится к небу в образе белой голубки, тогда как душа нечестивца принимает мрачный, отталкивающий облик скорпиона, жабы или демона96.

Но сколько бы христианские писатели ни превозносили голубку, главная белая птица в средневековой культуре все же не она, а лебедь, существо таинственное и неоднозначное. Лебедь, занимавший важное место в греко-римской и в скандинавской мифологии, сочетает в себе различные символические мотивы, которые прельстили средневековых авторов: красота, превращение, песня и смерть. Превращение в лебедя – излюбленная тема германских легенд. Самой знаменитой была удивительная история о Рыцаре с Лебедем: как рассказывали, злая мачеха превратила его братьев в лебедей. Многие правящие дома Европы утверждают, будто происходят от этого таинственного рыцаря, который плавает по Рейну и его притокам в ладье, влекомой белым лебедем: на это претендуют герцоги Брабантские и Лотарингские, графы Булонские, Геннегауские (графы Эно), Лимбургские, Голландские, Бергские, Клевские, Юлихские, и другие властители. На берегах Рейна и Мозеля существует аристократический культ лебедя. Но и за пределами этого региона он воспринимается как символ благородства: на закате Средневековья многие князья и сеньоры, прибыв на турнир, изображают из себя Рыцаря с Лебедем или включают образ этой птицы в свою эмблему или девиз. При этом лебедь всегда изображается белым97.

Перейти на страницу:

Похожие книги

История частной жизни. Том 4: от Великой французской революции до I Мировой войны
История частной жизни. Том 4: от Великой французской революции до I Мировой войны

История частной жизни: под общей ред. Ф. Арьеса и Ж. Дюби. Т. 4: от Великой французской революции до I Мировой войны; под ред. М. Перро / Ален Корбен, Роже-Анри Герран, Кэтрин Холл, Линн Хант, Анна Мартен-Фюжье, Мишель Перро; пер. с фр. О. Панайотти. — М.: Новое литературное обозрение, 2018. —672 с. (Серия «Культура повседневности») ISBN 978-5-4448-0729-3 (т.4) ISBN 978-5-4448-0149-9 Пятитомная «История частной жизни» — всеобъемлющее исследование, созданное в 1980-е годы группой французских, британских и американских ученых под руководством прославленных историков из Школы «Анналов» — Филиппа Арьеса и Жоржа Дюби. Пятитомник охватывает всю историю Запада с Античности до конца XX века. В четвертом томе — частная жизнь европейцев между Великой французской революцией и Первой мировой войной: трансформации морали и триумф семьи, особняки и трущобы, социальные язвы и вера в прогресс медицины, духовная и интимная жизнь человека с близкими и наедине с собой.

Анна Мартен-Фюжье , Жорж Дюби , Кэтрин Холл , Линн Хант , Роже-Анри Герран

Культурология / История / Образование и наука