Белый. История цвета

Перенесемся из Франции и Италию и назовем для примера четырех авторов и четыре книги, напечатанные в Венеции в XVI веке и впоследствии много раз переизданные: Антонио Телезио «De coloribus libellus» (1528)122; Фульвио Пеллегрини Морато «Del significato dei colori» (1535)123; Паоло Пино «Dialogo di pittura» (1548)124; Лодовико Дольче «Dialogo dei Colori» (1557)125. То, что все эти сочинения, где в центре внимания находится цвет, были опубликованы в Венеции авторами, либо родившимися в Светлейшей Республике, либо живущими и работающими там, отнюдь не случайно: в XIV–XVIII веках Венеция была европейской столицей цвета. Это большой торговый город, куда из дальних стран прибывают красители, которые затем расходятся по всей Западной Европе126. Это также город, где процветают искусства и творят великие живописцы: Беллини, Джорджоне, Тициан, Тинторетто, Веронезе. В начавшихся тогда спорах о том, что важнее в живописи – рисунок или колорит, – венецианцы всегда были на стороне колорита. Кроме того, Венеция – город, где красильное дело в большом почете. Ни в одном европейском городе нет такого количества красилен с узкой специализацией по окрашиваемым тканям, по цветам и по красителям. Здесь не разрешается в одной и той же мастерской окрашивать шерсть и шелк, а если красильщик красит в синее, то ему не разрешается окрашивать в красное или в желтое: работа красильщиков строго регламентируется и контролируется127. Наконец, именно в Венеции в 1540 году было напечатано первое руководство по красильному делу, знаменитый «Plictho» Джованни Вентуры Розетти, который потом переиздавался множество раз вплоть до конца XVIII века128.

Не следует также забывать, что в Венеции с самого 1465 года бурно развивалось книгопечатание. Там ежегодно выпускается множество книг по всем областям словесности и науки. И зачастую речь в них идет о цвете, будь то пособия по красильному делу или трактаты о живописи, сочинения об одежде, труды по эстетике или символике. В 1525 году выходит латинский перевод «Книги о гербах» сицилийского геральдиста; десять лет спустя – его перевод на венецианский диалект; обе книги активно переиздавались вплоть до конца XVI века и, как и во Франции, оказали несомненное влияние на последующие труды о цвете129.

Из четырех книг, которые мы упомянули, наибольший интерес для нас представляет сочинение Фульвио Пеллегрини Морато (1483–1548), гуманиста и друга художников. Конечно, он многое заимствовал у «Книги о гербах», которую недавно перевели на итальянский, но зачастую его мнение расходится с толкованиями геральдистов и не соответствует социальным кодам в одежде. А еще он объясняет, что для живописца глаз важнее рассудка и что красота колорита главенствует не только над совершенством линии, но даже и над теми благодетельными свойствами и символическими смыслами, которые люди приписывают цветам. То есть эстетика цвета значит больше, чем его символика: такое утверждение знаменует полный разрыв с системами ценностей позднего Средневековья. Морато рекомендует своим друзьям-живописцам сочетания цветов, предназначенные лишь для того, чтобы радовать глаз и чувства, но не для того, чтобы приносить пользу разуму и морали. По его мнению, самые красивые сочетания – это белое с черным, синее с оранжевым, серое с темно-рыжим (leonato) и лучшее из всех – светло-зеленое с темно-розовым (incarnato)130.