Белый клык

They knew more about the ways of the Southland gods than did he, and in their eyes he had qualified when he accompanied the gods inside the house.	Здесь, на Юге, собаки знали обычаи богов лучше, чем он, и в их глазах существование Белого Клыка уже оправдывалось тем фактом, что боги разрешили ему войти в свое жилище.
Wolf that he was, and unprecedented as it was, the gods had sanctioned his presence, and they, the dogs of the gods, could only recognise this sanction.	До сих пор Колли и Дику никогда не приходилось сталкиваться с волком, но раз боги допустили его к себе, им обоим не оставалось ничего другого, как подчиниться.
Dick, perforce, had to go through a few stiff formalities at first, after which he calmly accepted White Fang as an addition to the premises.	На первых порах отношение Дика к Белому Клыку не могло не быть несколько настороженным, но вскоре он примирился с ним, как с неотъемлемой принадлежностью Сиерра-Висты.
Had Dick had his way, they would have been good friends. All but White Fang was averse to friendship.	Если бы все зависело от одною Дика, они стали бы друзьями, но Белый Клык не чувствовал необходимости в дружбе.
All he asked of other dogs was to be let alone.	Он требовал, чтобы собаки оставили ею в покое.
His whole life he had kept aloof from his kind, and he still desired to keep aloof.	Всю жизнь он держался особняком от своих собратьев и не имел ни малейшего желания нарушать теперь этот порядок вещей.
Dick's overtures bothered him, so he snarled Dick away.	Дик надоедал ему своими приставаниями, и он, рыча, прогонял его прочь.
In the north he had learned the lesson that he must let the master's dogs alone, and he did not forget that lesson now.	Еще на Севере Белый Клык понял, что хозяйских собак трогать нельзя, и не забывал этого урока и здесь.
But he insisted on his own privacy and self-seclusion, and so thoroughly ignored Dick that that good-natured creature finally gave him up and scarcely took as much interest in him as in the hitching-post near the stable.	Но он продолжал настаивать на своей обособленности и замкнутости и до такой степени игнорировал Дика, что этот добродушный пес оставил все попытки завязать дружбу с волком и в конце концов уделял ему внимания не больше, чем коновязи около конюшни.
Not so with Collie.	Но с Колли дело обстояло несколько иначе.
While she accepted him because it was the mandate of the gods, that was no reason that she should leave him in peace.	Смирившись с тем, что боги разрешили волку жить в доме, она все же не видела в этом достаточных оснований для того, чтобы совсем оставить его в покое.
Woven into her being was the memory of countless crimes he and his had perpetrated against her ancestry.	В памяти у Колли стояли бесчисленные преступления, совершенные волком и его родичами против ее предков.
Not in a day nor a generation were the ravaged sheepfolds to be forgotten. All this was a spur to her, pricking her to retaliation.	Набеги на овчарни нельзя забыть ни за один день, ни за целое поколение, они взывали к мести.
She could not fly in the face of the gods who permitted him, but that did not prevent her from making life miserable for him in petty ways.	Колли не смела нарушить волю богов, подпустивших к себе Белого Клыка, но это не мешало ей отравлять ему жизнь.