Белый край

— Кир, — обратилась я к подруге, пока распиливала покрытое коркой льда оленье мясо ножом. — А почему ты не осталась с ними? Где-то здесь ведь твоя семья. Ты могла бы найти своего папу, свою маму.

— Глупая ты, сестренка! — широко улыбаясь, ответила Кира. — Ты — моя семья!

После непродолжительного привала мы снова выдвинулись в путь. Из-за отсутствия чего-либо посреди снежной пустыни было трудно определить, с какой скоростью мы двигаемся, и я не могла сказать точно, какое расстояние пересекаем за день. Впрочем, было очевидно то, что путь наш шел теперь куда быстрее, чем до этого.

На ночь остановились у огромной пологой горы, которая при этом не отличалась высотой, если сравнивать ее с горами Скагена. В том, другом мире, такую гору назвали бы сопкой.

Здесь, к сожалению, не было скал, и поэтому после ужина нам пришлось туго завязать друг другу рты — мера предосторожности на тот случай, если вдруг кто-то заговорит во сне. Существам в снегах достаточно услышать одно слово, почувствовать вибрацию голоса, тянущуюся по земле, чтобы найти живого человека в этих краях. Что его ждет после этого — загадка, наверное, первая, ответ на который я искать уж точно не хочу.

Ночь прошла спокойно, хотя спать в тундре было довольно холодно. Для сна нас снарядили полноценными спальными мешками из шкуры мамонта, что Кире крайне не понравилось — места в каждом спальном мешке было строго на одного человека. Особенно трудно пришлось Снорри, потому как даже в самом большом спальном мешке ему было крайне тесно, и он молча недовольно ворчал, не в силах пошевелить в нем руками.

Весь следующий день мы также провели в пути, и чем дальше мы уходили на север, тем меньше вокруг становилось стоянок оленеводов. Как мне рассказала Инга в последнюю ночь перед своей смертью, самым северным поселением Красного племени была стоянка Ну, знаменитая среди этого народа тем, что располагалась в долине гейзеров. До нее нам, по моим расчетам, за один день было не добраться, однако, как и всегда, я могу ошибаться.

К середине дня мы наткнулись на мигрирующее стадо мамонтов. Огромные звери мерно вышагивали по заснеженной долине, иногда останавливаясь и раскапывая гигантскими бивнями что-то под снегом. Удивительно, что они при всех своих размерах умудрялись себя прокормить, ведь вокруг ничего не росло, во всяком случае на первый взгляд.

В обратном я убедилась лишь вечером того же дня, когда мы проезжали мимо заснеженного хвойного леса. Деревья в этом лесу были сильно меньше своих южных сородичей, хотя во флоре явно угадывались привычные мне сосны, ели и прочие деревья моей родины. Из-за сильных ветров и постоянного холода большинство из них низко пригибались к земле, стволы были кривыми, искаженными, словно кто-то специально прошелся по этому лесу, загибая каждое дерево вниз. Здесь мы и остановились на ночлег, дабы не тратить ценный запас дров.

Что удивительно, находясь в лесу, мы не слышали голосов, что окружали нас в тундре. Поговорить мы тем не менее не решились, но было приятно хоть немного отдохнуть от постоянного гомона, плача и стонов.

Засыпая, я думала лишь о том, что как-то подозрительно гладко проходит наше путешествие по землям Красного племени. Может быть, конечно, я себя слишком накручиваю, но за столько дней мы до сих пор не подвергались нападениям злых духов, никто не пытался сбить нас с пути... Ничего. Словно всю магию и мистическую составляющую мироздания в этих краях кто-то попросту отрезал, закрыл путь духам в эти места. Жаль, что полноценным друидом я так и не стала — Хьялдур бы наверняка смог сказать что не так с этим местом. Но не было здесь ни Хьялдура, ни Уна, сколько бы раз я ни взывала к последнему. Надеюсь, что с моим покровителем ничего не случилось с тех пор, как он вернулся в Ёрвхейм. В конце концов, он не пользуется почетом среди прочих богов.

На следующий день мы наконец-таки достигли стоянки Ну. Здесь не было ни одной плоской скалы, вокруг которых обычно и вырастали поселения Красного племени, но вот насчет гейзеров Инга не солгала — огромные потоки кипятка то и дело вырывались из кипящих проломов в земле с оглушительным шипением.

Подъезжая к стоянке, мы заметили нескольких людей, спокойно моющихся в одном из гейзеров, который, видимо, был не из самых горячих. На прочих же местные умело готовили еду — мясо на пару я еще ни разу не пробовала за всю свою текущую жизнь, а здесь оно было основным рационом.

Поговорить с Кирой, которая одна из всех нас кое-как могла понимать язык жестов, было, увы, негде, но мы быстро нашли решение этой проблеме. После разговора с рыжеволосой старушкой в огромной шубе с капюшоном, Кира принялась выводить копьем Варса на снегу буквы. Что удивительно, именно грамота ей давалась труднее всего, но упорство и упертость в желании быть не хуже меня все-таки заставили ее научиться кое-как читать и писать. Нахмурив брови, она напряженно выводила руны на снегу, а затем, закончив, хлопнула меня по плечу, довольно улыбаясь от проделанной работы.

"Море скоро.", — прочла я.