Белый край

 Темнокожий спаситель кивнул мне, и я, сжимая в руках копье, кинулась к Вигдис, скрестившейся свое оружие в бою с очередным немёртвыми воином. Выскочив вперед нее, резким выпадом копья я ударила врага в подреберье, а командир размозжила ему череп.

 — Смотри туда! — закричала она и указала на дальнюю часть стены. — Видишь веревку?!

 Я прищурилась, стараясь разглядеть меж мелькающих передо мной фигур воинов то, на что указывала Вигдис. И, наконец, смогла увидеть зацепившийся за бойницу крюк-кошку с привязанным к нему длинным канатом, по которому взбирались наверх мертвецы.

 — Беги туда и режь его! — приказала Вигдис.

 — Но там враги! — в панике закричала я ответ.

 — И будет еще больше, если не отрубить! — продолжала скалиться командир. — Я дам тебе коридор, пошла!

 С этими словами Вигдис, хлопнув по плечу ближайшего бойца, понеслась вперед, на врагов, размахивая над головой тяжелой палицей. Ряды вновь столкнулись, но командир из последних сил отбрасывала живых мертвецов прочь от себя, скидывая их со стен.

 — Пошла! — вновь крикнула она, и от ее крика у меня по спине пробежали мурашки.

 Мои ноги двигались теперь сами по себе. Конечности онемели от страха, я уже не чувствовала своего собственного тела, но что-то, кто-то внутри меня поддерживал меня в этот миг.

 "Возьми себя в руки, тряпка!", — прозвенел в раскаленном до бела сознании голос Димы.

 Умерший странник из другого мира заставлял меня бежать вперед. Заставлял смотреть по сторонам, заставил даже пригнуться, когда над головой просвистел ледяной снаряд, что метнул один из мертвецов. И когда крюк-кошка, путь на стены, оказался всего в паре лагов от меня, он заставил мои руки ударить по веревке наконечником копья. Промерзшие волокна с треском обрывались под бронзовым лезвием — еще удар, и канат, треща, оборвался, падая вниз вместе с тремя влезавшими по нему покойниками.

 Вигдис кинулась ко мне, но было слишком поздно. Один из мертвецов, схватив меня за волосы, перемахнул через зубец крепостной стены и прыгнул вниз, к сородичам, потянув меня за собой. Я истошно закричала от боли и страха, когда он повис на моих волосах, но Вигдис схватила мое копье и одним ударом отсекла мои волосы. Покойник упал вниз, все еще сжимая в руках косу, а я рухнула на землю, пытаясь отдышаться и дрожа всем телом.

 — Не время отдыхать! — закричала Вигдис у меня над ухом и влепила мне звонкую пощечину. — Быстро встать!

 Но встать я уже не могла. Я лишь смотрела, как оставшиеся на стенах мертвецы предпринимают отчаянные попытки забрать с собой хоть кого-то из живых. Вот один из красного племени вцепился острыми зубами в руку моего товарища, алая кровь хлынула на холодный лед, и кисть руки повисла на тонком лоскуте кожи. Воин упал на спину, держась за хлещущую кровью культю, и в этот момент вспыхнуло зеленым огнем северное сияние — его собственная рука ожила и схватила его за горло, пытаясь задушить.

 Снорри, взревев, поднял над головой мертвеца и скинул его со стены. Тут же на него кинулись еще двое, но Варс отвлек на себя одного, ударяя копьем по хладному телу, а второму старший брат голыми руками переломил хребет.

— Еще немного! Давайте! — кричала Вигдис.

 Она бросила меня одну на стене и снова ринулась в бой, сплюнув себе под ноги. Все смешалось в одну большую мутную картину из алых пятен и сверкающей бронзы. Я пыталась прийти в себя, дрожащими руками хлопала по щекам, но ничего не помогало. Тело не слушалось ни меня, ни того, кто все это время был заперт в моем теле. Дикий ужас обуял меня, липкий холод сковывал мышцы, а шрам на лице горел огнем.

 Отрубленная голова, лежащая у моих ног, вдруг резко распахнула глаза. Она пыталась сделать вдох, в панике беззвучно, как рыба, раскрывала рот, но все было тщетно. Хотелось кричать, бежать прочь отсюда, но от страха я не могла даже нормально вздохнуть. Наконец, увидев меня, голова стала клацать зубами с такой дикой силой, что зубы в окровавленном рту крошились и ломались.

 Рукой я нащупала костяной крюк и крепко сжала его одеревеневшими пальцами. Наконец, вскрикнув, я ударила по безобразной голове заостренной костью, а затем еще и еще, пока лицо покойника не превратилось в кровавое месиво. По щекам побежали горячие соленые слезы, тут же застывающие на морозе. Я закрыла лицо ладонями, лишь бы не видеть ужаса, что творился вокруг меня.

 И вскоре звуки битвы начали стихать. Вселенная сжалась до одной точки в момент нападения, а теперь она стала необъятной, энтропия достигла своего пика, и, наконец, над крепостью взревел двумя десятками голосов победный клич.

 Я медленно приходила в себя и нашла силы взглянуть на то, что происходит вокруг, когда бойцы гарнизона расправлялись с оставшимися частями тел, дергающимися в конвульсиях под северным сиянием. У бойца, потерявшего руку, сейчас столпились женщины, перевязывали культю, а он лишь шипел от боли, крепко зажмуриваясь.