Белый край

Снорри же вскоре прилег на шкуру, расстеленную на полу, а затем и вовсе крепко задремал. Его все эти рассказы не волновали, да и вообще человек он был простой и прямолинейный.

Зато Варс слушал, развесив уши, когда старик начал рассказывать про битвы храбрых героев севера с чудовищами из леса. Хаминг рассказывал про то, как они побеждали раз за разом мшистого Люна, что своим ледяным дыханием убивал все побеги в полях. Рассказывал про стоглавого змея и про воина, что в каждую из ста голов попал диким яблоком, да не просто попал, а прямо в сверкающий желтый глаз.

Мне же было просто приятно здесь находиться. Да, жилище этого старика можно было смело назвать бедняцким, однако такой аскетизм совершенно не вредил этому месту. Было приятно наконец-таки вырваться из затхлого, пахнущего болезнями города туда, где над людьми нависали дикие леса и поля, где под каждым камнем прятался проказник-росовичник. Здесь по утру туманы застилали землю, а людей будили не крики торговцев и шум работы мастерских, а крики петухов.

Было приятно снова оказаться здесь. В месте, так похожем на то, где я родилась, и где прошли мои самые счастливые годы. Здесь все пахло, чувствовалось и слышалось как дом. Дом, где меня ждут.

Тяжелые веки медленно опускаются. Меня окутывает приятный полумрак весеннего вечера. Хозяин дома задувает лучину и, сидя на невысокой табуретке, затягивает тихую, медленную мелодию.

***

Мы проснулись рано утром от криков петухов. Не то чтобы это было плохо, ведь в пути мы вымотались и уснули довольно рано, а теперь у нас было много времени на дальнейший путь.

Хаминг поставил перед нами горшок с ароматной полбяной кашей с ягодами, а пока мы завтракали, он, сидя в углу, что-то мастерил, ловко перебирая цепкими пальцами.

— Спасибо вам, Хаминг. Правда, спасибо, — опустошив миску, поблагодарила я его еще раз.

— Брось, — отмахнулся он, улыбаясь. — На-ка, примерь лучше.

Он протянул мне широкополую соломенную шляпу, сплетенную, казалось, прямо под размер моей головы. От подобной заботы (а ведь он сплел по шляпе и для моих друзей) у меня на глаза едва не навернулись слезы, и я, не зная уже, как и благодарить его, приспустила капюшон и надела шляпу на голову.

Увидев татуировку на моей шее, Хаминг нахмурился и тяжко вздохнул. Я тут же прикрыла ее волосами, стараясь не встречаться с ним взглядами.

Уходя из его дома, Варс и Снорри крепко пожали ему руку, а нас с Кирой он крепко обнял на прощанье.

— Может, хоть ты будешь держать Уна в узде, Майя, — прошептал он мне на ухо во время объятия.

Я не смогла найти правильных слов, чтобы ответить ему. От стыда, что я скрывала от него то, кем я на самом деле была, у меня тут же порозовели щеки, но Хаминг лишь успокаивающе похлопал меня по плечу.

— Пойдете по тропе и дойдете до опушки. Там издревле стоит камень, на котором надписи на древнем языке. После него будет два пути — налево придете к деревне у Верескового озера, а направо — к яблочным садам. Лучше налево, правая тропа огибает курган, где, говорят, мертвецам покоя нет.

— Спасибо, Хаминг, — улыбнулась я. — Мы тебя не забудем!

— Идите уж, — лишь улыбнулся он в ответ.

Мы пошли по тропе сквозь просыпающуюся деревню, к лесу. Редкие жаворонки выглядывали из открытых окон, с интересом глядя на нас, а один из таких, мужчина с кувшином, полным браги, окликнул нас:

— Эй! А вы откуда будете! Ночью что ль шли?

— Мы из Скагена, — ответила я. — Заночевали у вашего соседа, Хаминга.

— У Хаминга?! — удивленно воскликнул мужчина, а затем громко засмеялся. — Ха! Ну да, ну да, у Хаминга ночевали! У духа-хранителя этих мест, как же!

— Чего ты несешь? — непонимающе воскликнула я. — Вот же...

Я обернулась, указывая рукой в сторону дома, где мы провели ночь. Но не было на том месте никакого дома. Лишь холм, на котором одиноко громоздился древний рунический камень, поросший мхом.

Глава 14: Стюрког

Деревня находилась на краю древнего леса, и поэтому, стоило нам пройти по тропе мимо крайнего дома, мы очутились перед стеной вековых деревьев. Буки, березы и ели чернели в утреннем свете, а у самых корней, лаская невысокую голубоватую траву, расстилался густой утренний туман. Я в последний раз оглянулась назад, едва различая отсюда гору Скаран, скрытую холмами. Отсюда до Скагена было навскидку около тридцати килагов, которые нам удалось пройти за день. Впрочем, на этом хорошие новости заканчиваются, ведь дальше не было такой удобной дороги, а лишь узкая, порой едва различимая лесная тропа.