Белый, красный, черный, серый

– Значит, Баштар с Аминой и Зайной вернулись обратно, а ты ушла с Цыганком, Самойловым и Карпенко.

– Да. Было около девяти. Мы зашли за поворот на 2-й развилке. Там, где камера разбита. Цыганок остановился и говорит так, печально: «Плохо, что я обманул его. Ты ведь мне не сестра, да?». Я засмеялась: «Ну, да» – говорю. «А кто ты мне?» – спрашивает. Тут я поняла: что-то не то. Вижу – Самойлов и Карпенко по бокам от меня вот так встали. А Цыганок напирает: «Ну? Кто ты мне?». Я разозлилась. «Никто» – говорю. «Никто, значит. А им?» – показывает на своих дружков. «Им тоже», – отвечаю. «Тогда, может, поцелуешься с ними? Сначала вот Жеку поцелуй, потом Серегу, или наоборот – тебе ведь без разницы, или сразу с двумя. Пацаны, вы ведь не против?». Они заржали. «Зачем?» – говорю. «А зачем ты со мной целовалась? А? Мы ведь друг другу никто?». И так выкрикнул надрывно это «никто», что петуха дал. Мне вдруг жалко его стало и смешно одновременно. «Васечка, – говорю, – дурачок, ты только смотри не заплачь». Его аж всего перекосило – и он ударил меня. Кулаком с размаху. По губам. Я чуть не упала, но те вдвоем подхватили меня, держат. Цыганок подошел и со словами «я тебя проучу, стерва» разорвал мне на груди рубаху до пояса. Я стала вырываться и что-то закричала, не помню. Тогда он ударил второй раз – вот сюда, в переносицу. И все, я отключилась. Очнулась – лежу в овраге, в кустах под дорогой… Голая… Начала ползать по земле, искать одежду. И тут вижу – он стоит… С моей юбкой в руке. Говорит: «Ты не это ищешь?».

– Кто? – спросил Ментор. – Цыганок?

– Нет. Их уже не было. Воропай.

– Стоп, – сказал Ментор. – Ну, допустим, в историю с этими тремя можно поверить. Но Воропай! Ты же этим Воропаем все зачеркиваешь! Все сразу выглядит враньем.

– Но это был он.

– Как он там оказался? Один? Как он от школы туда в одиночку добрался?

– Он невидимка, – сказала Рита.

– Ну, хватит! Что за чушь! Его вчера просканировали – светляк на месте. И даже если бы он был невидимкой, твой светляк бы сработал, как только эта троица отошла бы от тебя на десять шагов. Никакой невидимка просто ничего не успеет с тобой сделать. И видимка тоже. Так что нет разницы: невидимка он, или видимка – вы бы не смогли остаться вдвоем наедине. Пять минут максимум – пока едет ближайший наряд полиции.

– Я знаю, – сказала Рита.

– Тогда перестань врать.

– Я не вру. Я не знаю, как он это делает… Но он сам сказал. Еще зимой, когда мы гуляли в парке – я, Дерюгина и Базлаев. Вот, они могут подтвердить. Мы встретили его – он был один. И сказал: «я невидимка». Мы все это слышали.

– Нет, – хрипло произнес Юрочка, не отнимая рук от своего лица.

– Что «нет»?

– Не было его там.

– Как это… – задохнулась Рита, – как это не было?! Юра! Посмотри мне в глаза и повтори. Как это его не было, если он был?

Юрочка поднял голову, выдержал ее взгляд и очень спокойно ответил:

– А так это. Не было его. Нас было трое и больше никого. Ты завралась, Рита.

– Иуда… Подонок! Ты с ним заодно! Ты заодно с ним! Вы сговорились! – закричала Рита, кидаясь на решетку. Охранницы схватили ее и посадили на место.

– Рита говорит правду, – сказала я. – Воропай гулял в одиночку, прятался за деревом, потом вышел. А когда уходил, похвастался, что умеет быть невидимым.

Юрочка вяло засмеялся.

– Очень ценное свидетельство! Все знают, что ты ее наперсница, вот и поддакиваешь ей.

– Вы с Воропаем тоже наперсники – и что? – запальчиво ответила я. – Наше слово против вашего!

– Бабам слова не давали, – небрежно уронил Юрочка, не повернув головы.

– Подонок… Сволочь… – шипит Рита, колотясь от бессильной ярости.

– Так, все, заткнитесь! – устало замахал руками Ментор. – Я тут с вами с ума сойду. Тихо. Дайте подумать. Значит, так… Что у нас есть. Очевидно ложное обвинение против Воропая – раз, – он загнул палец. – И бездоказательное обвинение против Цыганка, Самойлова и Карпенко – два. Ни свидетелей, ни…

– Свидетели есть – нохчи! Баштар, Амина и Зайна! Пусть их допросят! – крикнула Рита.

– Так и придется сделать, – мрачно кивнул Ментор. – Если ты не откажешься от обвинений. И про косяк, и про все остальное. Но тогда дело перейдет в исламский департамент. Мы не можем вести следствие на их территории. И суд уже будет совсем другой. Будет шариатский суд, Рита. И я тебе скажу, чем все это закончится. Допустим, твои чеченцы засвидетельствуют, что ты ушла с группой Цыганка. Но это не доказывает, что Цыганок тебя избил. И даже если его вина будет доказана – не такая уж это и вина, особенно если он заявит, что хотел тебя проучить за недостойное девицы поведение. Шариат – да и наш Домострой – попускает телесные наказания неразумных жен и дев. И виноватой окажешься только ты. И хорошо, если тебе по суду не добавят еще. Плетей каких-нибудь или палок. А то и чего похуже…

Ментор поморщился.

Рита молчала.

– Теперь по обвинению против Воропая. Изнасилование – это очень тяжелая статья. И у нас, и у них. Это – смертная казнь. Даже если он виноват, и его вину докажут – скажи, ты правда желаешь Воропаю смерти?

– Да. И без последнего причастия. Пусть в аду горит.