Белый морок. Голубой берег

— Из Киева, значит. Недавно выбрались в леса?.. — Только глухой не услышал бы в его голосе разочарования. — А как же генерал Калашник? Вы о таком слыхали? Кхи-кхи-кхи… Хотя кто ж о нем не слыхал? Сейчас везде только и разговоров что о подвигах Калашника. Говорят, видимо-невидимо войска доставил сюда на самолетах из Москвы…

Услышанное и удивило Артема, и в то же время обидело. Какую-нибудь неделю «погулял» Одарчук по хуторам, по селам, а слухов пошло — за год не переслушать! И генерал, и самолеты, и войск видимо-невидимо… Ну, пусть бы женщины услаждались разными баснями, но чтобы партизаны развешивали уши… Однако не стал развеивать легенду про Калашника: если она так нравится людям, пусть себе верят на здоровье!

— Калашник делает свое дело.

— Что же у него за армия?

— Армия что надо! — отделался шуткой Артем. — Главное: фашистов умеет бить.

— Да, слышали, слышали про его дела…

— Скажите, а вы давно из города? Как там сейчас? — это уже заговорил Микола, засовывая в карманы искалеченные руки.

— Ничего утешительного сказать не могу. Очень тяжелые дни настали для Киева.

Микола снова:

— Может, и нехорошо допытываться, но скажите: вы, случаем, не поддерживали связи с городским подпольем?

— А что?

— Да, видите ли, я из подпольщиков… Может, приходилось слышать о группе «Факел»?

О, об этой загадочной группе Артем наслышался предостаточно!

— Нашим руководителем был Иван Кушниренко.

С Кушниренко Артем не был лично знаком, но от Петровича не раз слышал, что это человек исключительной отваги и изобретательности, образцовый организатор, хотя по молодости несколько эгоистичен и честолюбив.

— Это не тот, случайно, что военную комендатуру выкурил прошлой осенью с Крещатика?

— Тот самый.

— А ты как же здесь очутился?

— Мне еще зимой Кушниренко приказал подготовить опорную базу в лесах для молодежного партизанского легиона.

«Опорную базу для молодежного партизанского легиона? — удивился Артем. — Почему же Петрович ни разу об этом не заикнулся? Не знал?.. Наверное, не знал. Иначе не стал бы распылять людей по разным селам и хуторам, когда стало известно, что в подпольный центр проник гестаповский агент и было принято решение выбираться в леса. Но почему Кушниренко самолично взялся за это дело? Почему не поставил в известность Петровича? Нам бы сейчас ох как пригодилась эта опорная база!»

— Ну, где же она, ваша база?

— На хуторе Заозерном была… — махнул рукой Микола. — Еще весной каратели хутор на ветер пустили.

— Мы после стычки как раз на тот хутор набрели… кхи-кхи-кхи… — вступил в разговор Давид. — На пожарище наткнулись на него, — показал на Миколу. — Почитай, мертвого нашли. Двое суток пролежал на морозе… кхи-кхи-кхи… с простреленной грудью. Просто диво, что он отошел. Три месяца провалялся в этой норе, а все же встал. Правда, пальцев на руках и ногах недосчитался.

— Простите, но вы, часом, не знаете, как там Кушниренко? — опять заговорил Микола. — В городе или, может, в леса отправился со своим легионом?

Опять для Артема загадка: почему Петрович, который лично подбирал кадры для партизанского отряда, не пожелал взять с собой Кушниренко? Ведь Иван еще с зимы, оказывается, рвался из города.

— Ничего определенного вам сказать не могу, но вот вернется из Киева наш посланец…

— У меня к вам просьба: с первым же посыльным передайте мой отчет Кушниренко. Он, наверное, думает… Я же до сих пор не дал о себе знать.

— Хорошо, передадим.

Микола проворно подчистил фитиль самодельного каганца — в землянке сразу посветлело. Только теперь смог Артем попристальнее разглядеть лицо Бородача. Оно показалось ему очень знакомым. Решительное, волевое, с высоким лбом и выразительными черными глазами. Но где, когда видел он этого человека раньше?

— Что, припоминаешь, где мы с тобой встречались? Кхи-кхи-кхи… — Видимо, и Бородач узнал Артема. — Давай подскажу. Наводнение на Днепре помнишь? А ударные бригады на сооружении защитных дамб?

— Вот так неожиданность! Кто мог подумать, что встречу тут бывшего бригадира «водяных»! А еще говорят: мир широк.

— На этом свете… кхи-кхи-кхи… не так легко разминуться. Но скажи: как ты нашел нашу нору? Наверное, моих гонцов встретил?

— Без них сюда, конечно бы, не попал… — сказал Артем и запнулся.

— Где же они? Почему я не вижу Розу, Заберу?..

Вот и дождался Артем вопроса, которого боялся больше всего. Что ответить Бородачу?

— Я прибыл без твоих гонцов, Давид, — попробовал уклониться Артем.

Но это еще больше встревожило Боруховича:

— Ты что-то скрываешь, товарищ Таран. Не возражай, по глазам вижу. Впрочем, можешь и не говорить, я и без слов все понимаю. Ванько и Роза хорошо знают, в каком положении мы здесь остались, они бы на крыльях прилетели, если бы все было в порядке. А они не вернулись… Тому, кто провел в лесу более восьми месяцев, не нужно объяснять, почему не возвращаются в свой лагерь партизаны… Ты только расскажи, как это случилось.

Рассказать о событиях прошлой ночи Артему не хватало мужества.