Белый отель

Сильный ветер развевал полы военного кителя; майор вспоминал, как стоял над другими массовыми захоронениями, как составлял письма родным погибших. Когда небо стало однотонно-бесцветным, а тень от горы заставила все вокруг потемнеть, ему показалось, что в озеро медленно падает апельсиновая роща, там же, одна за другой, исчезали слетавшие сверху розы. Картина была достаточно четкой, и майор решил рассказать обо всем на собрании, которое наметил на будущий вечер. Видение странным образом соответствовало сообщению пожилой медсестры. Он пренебрег ее свидетельством, так как старушка уже почти впала в маразм. Лайонхарт от всей души сочувствовал находящейся под ее опекой тихой, грустной, очаровательной девушке. Но возможно, медсестра действительно видела огромную розу на закате. Еще одна странность — история с горным цветком, паучником. Отец Марек начал речь, обращаясь к выстроившимся в длинную цепь озябшим, почти оцепеневшим от усталости родным умерших. Мысли майора обратились к племяннику, молодому привлекательному лейтенанту, который должен прибыть сюда завтра первым поездом. Они хорошо покатаются на лыжах вместе. Здесь наверху его любимый склон, замечательное место.

Вселенная, размышлял Болотников-Лесков, — революционная ячейка из одного члена: идеальное число с точки зрения конспирации. Самая безжалостная пытка заставит Бога, если он существует, лишь скрипеть зубами, но ни единого слова не слетит с его уст, ибо он ничего не знает и никого не сможет предать.

Не вслушиваясь в бормотание попа, он со странным безразличием взглянул вниз, на гроб, крышка которого навеки скроет наивную девушку, разделявшую его веру; она была так горячо предана делу, что даже в постели говорила с ним о грядущем тысячелетии.

У кошек, думал Энрико Мори, скрипач, нет доброхотов, читающих над их прахом утешительные сказки. Кошки знают, что никакого воскрешения из мертвых нет, разве что посредством музыки. Он погладил черного кота, который прошел с ними весь путь от отеля, и сейчас мурлыкал, уютно устроившись на руках больной раком проститутки. Мори знал о ее профессии, потому что, еще в бытность студентом в Турине, однажды воспользовался услугами дамы. Они узнали друг друга в первый же вечер, женщина покраснела и отвернулась.

Отец Марек говорил о плащанице Иисуса, отмеченной Его кровью. Отпечатавшееся на ней чудотворное лицо вещало каждому: верь в меня, для тебя я вынес мрак могилы и смертный холод. Мори отметил, что пастор, стоящий рядом, чувствовал себя весьма неуютно. Ну конечно, подумал скрипач, ему претят толки об образах и изображениях Господа.

Службу продолжил протестант. Мори склонил голову, взглянул направо, где покоился крошечный гробик. Рыдающие родители бросали вниз цветы. Он говорил с девочкой всего один раз, она попросила разрешения поиграть на скрипке. Но за эти несколько минут они успели подружиться, и итальянца потрясло известие, что она сгорела заживо.

К его удивлению, кот неожиданно вырвался из рук проститутки и бросился вниз по дороге, словно за ним гнались семь дьяволов. Вскоре маленький комочек, спешащий вернуться в отель, скрылся из виду. Зов ночи, решил Мори, ибо колокола церкви, стоящей позади отеля высоко в горах, начали звонить, призывая к вечерней молитве; гулкие звуки разносились по воде, одинокий рыбак в середине озера начал стаскивать шапку. Мать девочки, стоящая справа от скрипача, рухнула на землю и, словно по незримому сигналу, женщины, одна за другой, стали в беспамятстве падать. Во всем виноват погребальный обряд, объединивший разные конфессии, подумал Мори: слишком долго длится, слишком тяжелая нагрузка на людей.

По ушам ударил страшный раскат грома, и Лайонхарт, подняв голову, осознал, что пришел конец. В свое время ему приходилось слышать более громкие звуки и благополучно выбираться из переделок, но на сей раз спасения не было. Вершина горы рассыпалась, огромные глыбы скалы неслись вниз по склону. Люди запели церковный гимн, и слова поддержки, казалось, удерживали камни в воздухе. Земля под ногами разверзлась.

Молодая женщина видела, как в гигантский ров падают безутешные родные погибших, словно их, одного за другим, подкосило невыносимое чувство утраты. Какое-то время они слабо подергивались, а потом земля и камни обрушились, похоронив их под собой. Тем вечером тьма опустилась неожиданно быстро; трое любовников лежали, вслушиваясь в тишину, вновь царившую вокруг после оглушительного раската грома. Там, под сенью горы, было холодно, но вокруг отеля воздух хранил тепло, и они оставили окно открытым. Воды озера одним могучим глотком всосали в себя солнечный свет, и ночью луна не взошла, чтобы заменить дневное светило. Все трое чувствовали ужасную жажду, юноша вызвал горничную. Миниатюрная японка оторопела, увидев три головы, покоящиеся рядом на подушке, ее смущение показалось им забавным. Девушка принесла бутылку вина и бокалы. Крепкий напиток вернул им силы.