Белый шаман

– Сначала надо попить чаю с дороги, – предложил Артём Петрович, вдруг почувствовав себя необычайно сиротливо на этой холодной, снежной земле. «Ах ты ж, страна Беломедведия… какие ты ещё преподнесёшь нам сюрпризы?»

– Мы хотим видеть наших детей! – уже тоном ультиматума сказал Майна-Воопка.

– Сейчас вы их увидите. Почему вы хотите их забрать?

– Им надо учиться понимать оленей.

– А не потому, что вас кто-то пугает бедою? Доходили до меня вести, что очень уж старается чёрный шаман Вапыскат.

Спутник Майна-Воопки, сухой старичок, закивал головой, охотно подтверждая:

– Да, Вапыскат всегда пугает. Он предрёк Омрыкаю смерть…

– Омрыкай – мой сын, – сказал Майна-Воопка, блуждая тоскливым взглядом по снежной поляне у школы, где возились ребятишки. – Я не очень верю чёрному шаману, больше хочется верить Пойгину… Этот человек предрёк моему сыну жизнь… Но как знать, какой из шаманов окажется прав?

– О чём они толкуют? – слегка приплясывая, чтобы согреть ноги, спросил Величко.'– Если они приехали за детьми – это уже скандал. Большой скандал. Поверьте, я не хотел бы, чтобы в нашем акте… Очень прошу вас, сделайте всё возможное, чтобы родители успокоились и оставили детей.

Медведев чувствовал, что Величко говорит искренне. «Что ж, его можно понять. Но кто поймёт меня?»

– Идёмте пить чай, – пригласил чукчей Медведев. – Там и поговорите с вашими детьми.

– У меня внук, внучек, – уточнил старичок.

За чаем в комнате для гостей Майна-Воопка разглядывал Медведева со скрытым любопытством, на вопросы отвечал осторожно, но постепенно разговорился.

– Не сказал ли Пойгин, когда приедет ко мне?

– Ты не очень жди его…

– Почему?

– Неизвестно, чем кончатся его думы о тебе к началу восхождения солнца. Берегись, если его пригонит сюда ветер ярости…

– Ты боишься за меня или за него?

– Я не хочу, чтобы такой добрый человек, как Пойгин, совершил от ярости зло. Вапыскат перестанет закрывать рот от хохота… Я не хочу, чтобы радовался чёрный шаман. Радость чёрного шамана страшнее всякой печали.

Артём Петрович слушал Майна-Воопку с подчёркнутым уважением и надеждой, что судьба, возможно, послала ему союзника.

– Твои слова достойны самого серьёзного внимания. Я рад, что повстречался с человеком такого рассудка.

– Рассудок есть у него, это диво просто, какой рассудок! – закивал седовласой головой старичок. Сморщенное личико его излучало важность и гордость. – Да будет известно тебе, что этот умный человек мой племянник.

Майна-Воопка застенчиво улыбнулся, кинув смущённый взгляд на старичка, и, видимо боясь размягчиться, нарочито строго сказал:

– Мы хотим видеть наших детей.

– Я уже сказал помощникам, чтобы их послали сюда.

Майна-Воопка снова наполнил чашку чаем, покосился на Медведева и вдруг спросил:

– Не можешь ли ты показать нам свою грудь, живот и спину?

Артём Петрович медленно поставил чашку на стол.

– Могу показать. Но зачем?

– Вапыскат наслал на тебя порчу. По срокам, ты уже должен быть весь в язвах.

– Ну, ну, я так и подумал. – Медведев, стараясь скрыть улыбку, снял гимнастёрку, нижнюю рубашку. – Вот, смотрите, на мне никаких болячек…

Чукчи внимательно осмотрели Рыжебородого, старичок дотронулся до волосатой груди.

– Тебе, я вижу, можно ходить совсем без одежды, – пошутил он, – никогда не видел такого волосатого человека. – И после некоторого раздумья добавил: – Что ж, Вапыскат оказался бессильным. Так и скажем всем. Я сам скажу ему об этом в лицо.

– Вапыскат оказался ещё и лжецом. – Артём Петрович подлил в чашку старика чаю. – Он боится культбазы. Он боится перемен…

– Да, о переменах говорят все люди тундры, – подтвердил Майна-Воопка. – Вапыскат пугает тем, что, возможно, сдвинулась сама Элькэп-енэр. Раньше никогда со стороны моря ничего не приходило дурного, говорит он, а теперь всё переменилось. Со стороны моря веет бедой..!

– Ну а как думаешь ты?

– Пока просто думаю. Жду. Хотя каждому ясно… если из стойбищ анкалит прогнали видение смерти, то, значит, со стороны моря веет не запахом смерти, а дымом живых очагов. И надо бы чёрному шаману как следует понюхать этот дым и прикусить язык.

– Так заставьте его прикусить язык!

– Заставим. – Майна-Воопка снова наполнил чашку чаем, покосился на Медведева. – Ты не удивляйся, что я сердито говорю о чёрном шамане. Его ненавидел мой отец, ненавижу и я… Вапыскат задушил шкурой чёрной собаки моего старшего брата…

– Да, задушил, – подтвердил старичок. – И сказал, что его задушили духи луны за непочтительное к ней отношение. Давно это было. Перед тем как уехать на праздник в долину Золотого камня. Вапыскат этой шкурой едва не задушил Пойгина…

Артём Петрович от изумления не донёс блюдце с чаем до рта.

– Почему же тогда ты боишься, что ветер ярости приведёт сюда Пойгина моим врагом?

– Он пережил выскэвык. Это страшно, когда такой человек переживает выскэвык. У него душа намного обширней, чем надо одному человеку. На озере волна скоро проходит, а на море, сам знаешь, как долго не утихает буря.