Белый Сокол

Рю все это совсем не нравилось. И, как вскоре оказалось, не зря. Спустя несколько дней граф неожиданно вызвал его к себе. Юноша сразу заподозрил неладное, ведь обычно граф обсуждал с ним вопросы обучения Мэттью, когда посещал их занятия. Последний раз в рабочем кабинете графа Рю был в свой первый день во дворце. Проходя по роскошным коридорам, юноша ощущал все нарастающую тревогу. Он старался получше разглядеть все узоры на инкрустированных столиках и картины в резных рамах на случай, если ему больше не доведется их видеть. Почему-то Рю не сомневался, что граф обвинит его в совращении своей дочери и бросит гнить в темницу до конца жизни.

Но когда он вошел в кабинет, граф совсем не выглядел разгневанным или разочарованным. Рю показалось даже, что Николас чем-то расстроен.

– О, Рю, спасибо, что так быстро пришел. Садись.

Рю повиновался, совершенно не понимая, чего ожидать.

– Боюсь, я позвал тебя сюда по довольно неприятному поводу…

Сердце юноши будто бы упало в пятки. Он почти мог ощутить затхлый запах тюрьмы…

– Полагаю, ты в курсе слухов, которые ходят по дворцу? О тебе и Элизабет.

Рю нервно сглотнул.

– Да, милорд.

– Не представляю, откуда слуги берут такие глупости. Я спросил у Элизабет, и она отрицает, что вообще разговаривала с тобой за пределами нашей обеденной залы.

– Так и есть, милорд. Я никогда не общался с леди Элизабет один на один.

– Я не сомневаюсь. – Граф натянуто улыбнулся. – Но, к сожалению, то, что думаю я, совершенно неважно.

– Я вас не понимаю, милорд.

– Помнишь я как-то упоминал, что к Элизабет будет свататься принц Эрик?

Рю кивнул, хотя на самом деле ничего такого не помнил.

– Так вот, до их высочества и их величества эти слухи тоже дошли.

Внутри Рю все похолодело.

– И они считают эти слухи недопустимыми, – продолжил граф, – и дали мне понять, что, если ты останешься в моем дворце, они будут вынуждены пересмотреть решение о сватовстве.

Рю не знал, что сказать. Он все еще не мог понять, хочет ли граф бросить его в темницу, или же просто выселить за пределы дворца.

– Боюсь, мне придется отказаться от твоих услуг. Надеюсь, ты понимаешь, что это не твоя вина.

Рю снова кивнул.

– Само собой, я выплачу тебе все положенное жалованье. И ты можешь оставить себе любые вещи, которые получил от меня.

– Хорошо, милорд. – Рю оставался сдержан, хотя внутри бушевали самые разные эмоции.

– Я рад, что ты понимаешь. После обеда сможешь попрощаться с Мэттью, он будет ждать тебя в тренировочном зале.

– Да, милорд. Мне покинуть дворец до заката?

– Да, так будет лучше.

Рю медленно поднялся со своего места:

– Я могу идти?

Граф кивнул, и Рю быстрым шагом вышел из его кабинета. По пути к себе он едва не срывался на бег. Ему хотелось как можно скорее скрыться от людских глаз. Он вновь оказался изгнанником, и на этот раз не по своей воле.

Солнце завершало свой путь по небосводу, освещая все вокруг яркими рыжими лучами. В закатном свете дворец Форле выглядел особенно прекрасно: солнце играло в огромных окнах бального зала, дробясь в хрустале огромных люстр, которые отбрасывали блики даже на улицу, подсвечивало золотым фреску с Дэмиеном Освободителем и сверкало на начищенных крышах. Во дворе никого не было, все жители прятались внутри от пронизывающего зимнего ветра, и все окружающее казалось не более чем картиной, подобной тем, что во множестве висели в коридорах. Рю снова покидал место, где жил. И, в отличие от прошлого раза, его это совсем не радовало. После короткого и прекрасного периода спокойствия и признания он вновь стал изгоем.

Он спустился в город и остановился на ближайшем к замку постоялом дворе. Скорее всего, такое размещение было ему не по карману, но Рю был не в состоянии искать что-то другое.

Стоило ему добраться до снятой комнаты и упасть на кровать, подняв тучу пыли, как перед ним в своем человеческом обличье возник Тииль. Он сладко потянулся и покрутил головой в разные стороны, как будто его тело затекло после долгого бездействия.

– Ну как, ты доволен? – Дух выглядел на удивление жизнерадостно.

– Что? – Рю был настолько раздавлен случившимся, что даже не понял, что Тииль имеет в виду.

– Ты все переживал, что служба у графа не дает тебе вершить великие дела, но никак не мог решиться уйти от него, а тут все так удачно само разрешилось.

Рю не мог поверить своим ушам.

– Ты это серьезно?

Тииль повернулся к нему лицом и, как обычно по-птичьи, наклонил голову, выражая удивление.

– Я что-то не так сказал?

– Ты… Ты! Твоими стараниями меня выгнали из дворца графа! Мне там нравилось!

– В смысле, ты же все время ныл, что тратишь свою жизнь на няньчинье графского сына!

– Это не означает, что я хотел, чтобы меня выгнали оттуда как вшивую собаку!

– А мне показалось, что граф обошелся с тобой очень прилично.

– Прилично?! Он выставил меня за дверь, хотя сам признал, что уверен, что эти грязные слухи беспочвенны.

Рю вдруг почувствовал, как на глаза наворачиваются слезы от несправедливости ситуации, в которой он оказался, и, чтобы не показать Тиилю слабость, он сосредоточился на той ярости, которую вызывала у него уже одна наглая рожа духа.