Бен и Мариэль

— Дочка, — заглянула в комнату миссис О’Бэйл, — там пришел почтальон, ты…

— У него что-то есть для меня? — встрепенулась Мариэль.

— Нет, к сожалению. Но ты не хочешь передать ему письмо?

— О, нет. Я сбегаю сама, так будет быстрее.

— Дорогая, лишь за сегодняшний день ты была на почте четыре раза!

— Ну и что. Меня пока не гонят оттуда. Сегодня не принесли свежих газет?

— Утреннюю ты читала.

— Пожалуй, я куплю еще каких-нибудь, вдруг в них будет что-то про события на Кубе.

Мариэль выбежала, прихватив с собой все необходимое, а миссис О’Бэйл, покачав головой и устало проведя по волосам, опустилась в кресло-качалку. Ее очень беспокоило поведение дочери: бедняжка совсем забыла нормальную жизнь, отказалась от привычного распорядка, много молчала, замыкалась в себе, подолгу просиживала на почте, ожидая каких-нибудь вестей. «Этот мальчишка» крепко держал ее в своей власти, даже не находясь рядом.

— Мама, — нарисовалась в проходе Кассандра, — где наша Мариэль? Я принесла для нее новости.

— Она только что убежала.

— На почту?

— Куда же еще. Что там у тебя, милая?

— «Американский флот бомбардирует укрепления северного побережья Кубы. Порт Матансас находится под угрозой».

— Думаю, не стоит ей это показывать. Лишние расстройства ни к чему хорошему не приведут.

— Но Маковка просила приносить ей все, что ни попадется.

— Ну разумеется! Однако нам хватит ума показывать ей только хорошие статьи. Отдай мне заметку.

Подобным образом и проходили дни. Мариэль сторожила почтальона у окна, пачками отправляла письма, стараясь подбодрить Бена, гуляла в одиночку и все время вспоминала сладкое прошлое. «Как там сейчас Бен? — думала она. — Куда судьба направила его?» О том, как поживал Бен в этот день, Мариэль узнала через двенадцать дней в очередном письме. Разворачивая его, вдыхая запах фронтовой бумаги, Мариэль заметила, как от волнения трясутся ее руки.