Бенефис_Дьявола

Светлана посмотрела на него внимательно, затем молча вернулась к своему столику и, что-то достав из внутреннего ящика, принесла и протянула следователю со словами:

- Думаю, вам нужно именно это.

Прокопенко взял за ручку обычную эмалированную кружку, на которой синими чернилами красовалась размашистая надпись: «Глеб». Он кивнул Светлане в знак благодарности, задержав её проницательный взгляд и удивляясь про себя красоте её выразительных глаз, поставил папку на место и вслед за Иваном вышел из офиса в общий коридор. Светлана вышла следом, и, указав на соседнюю дверь, сказала:

- Вам сюда.

Игорь Анатольевич протянул ей руку для пожатия со словами:

- Вы мне очень помогли, Светлана, спасибо.

Она сдержанно ответила:

- Я уверена, что он здесь не при чем. Я знаю. До свидания, - и она прикрыла за собой дверь.

Прокопенко распрощался с Иваном и постучался в дверь без всякой таблички, за которой его ожидала Наталья Викторовна.

- Входите, - услышал он строгий директорский голос и открыл дверь.

Кабинет был небольшой и уютный. Наталья Викторовна сидела за обычным рабочим столом, на котором стоял телефон, и лежали папки в каком-то ей только ведомом логическом расположении. Прокопенко показалось, что они разложены веером перед ней. Сама Наталья Викторовна выглядела моложаво, сидя спиной к большому окну. Поздоровавшись, она предложила ему присесть.

- Проблемы с Вероникой? – сразу поинтересовалась она.

Игорь Анатольевич сделал удивленное лицо:

- Нет, я по поводу… наследства.

Теперь наступила очередь удивиться Наталье Викторовне.

- Какого наследства? – спросила она.

- В одном из банковских сейфов, принадлежавших Борису Сергеевичу Сидорову, нами было обнаружено его завещание, согласно которому некоторая часть его имущества должна перейти Камовой Веронике Александровне. Вот теперь мы и пытаемся выяснить, как с ней можно связаться.

Женщина посмотрела на него внимательно и сказала:

- Её уже два месяца как нет в стране, и я, признаться, даже не знаю, чем тут помочь.

- Да, я уже поговорил с вашими сотрудниками, и с её родителями – странно, что никто не знает, как с ней связаться. Вы же отправляли её на какой-то семинар, не так ли?

Наталья Викторовна смутилась.

- Да, она посещала международную туристическую ярмарку, и… задержалась в Штатах. Точнее, вышла там замуж.

- У вашего агентства не будет в дальнейшем проблем с получением американской визы? – наивно поинтересовался Прокопенко.

- Вы знаете, мы здесь никакой ответственности нести не можем: любовь, замужество – международное право допускает такое стечение обстоятельств.

- Может, она будет как-то содействовать вашим деловым связям в Америке? – предположил Игорь Анатольевич.

Она улыбнулась:

- Знаете, мы очень на это надеемся и ждем от неё известий. Вообще, странно, конечно, что она не звонит матери – у них такие доверительные отношения, насколько я знаю. Но рано или поздно всё равно объявится, и тогда я ей обязательно сообщу про завещание.

Прокопенко больше не было резона задерживаться, и он, поблагодарив Наталью Викторовну, распрощался с ней на пороге её офиса. Время близилось к вечеру, и он ждал результатов проверки банных заведений от оперативников. Интуитивно он чувствовал, что сегодня его рабочий день не закончится и в двадцать ноль-ноль.

Он вышел на улицу.

Стояла жара.

21

- Ника, мне щекотно!

- …м-мм…

- Перестань, прошу тебя, я умру от щекотки… а… вот так лучше… намного лучше… и ниже… ну же, давай, девочка моя, вот так… так… о, хорошо, ты же тоже любишь это… да, да, Ника, давай, быстрее, быстрее, ещё… о, Ника, хорошо, как хорошо… о, Ника, ещё чуть-чуть, вот, вот, вот… а-а-а… Ника-а-а…

Патрик откинул голову на спинку широкой тахты, бессознательно гладя белокурые волосы девушки, склонившуюся над его мускулистым торсом, удивительно молодым и крепким для сорокалетнего мужчины. Она наслаждалась сексом с ним, и осознание этого заводило его лучше любых ласк и поцелуев, до которых были так падки молодые глупышки. Но Ника была особенной. В ней был интеллект, в ней был напор и страсть, и за шесть лет, которые прошли с тех пор, как он лишил её девственности на заднем сидении своего старенького, но мощного «шевроле», она повзрослела ещё и эмоционально, превратившись в настоящую русскую тигрицу.

- О, Ника, ты заставляешь меня снова вернуться на двадцать лет назад.