Берберские пираты. История жестоких повелителей Средиземного моря XV-XIX вв.

Некоторые были совершенно разорены из-за поборов дея и его чиновников. Едва прибыв в Алжир, каждый новый консул должен был передать им крупные взятки, скромно называвшиеся «обычными подарками». Нетрудно предположить, что деи заботились о том, чтобы консулы не занимали этот пост на протяжении длительного времени. Подарки от правительства никогда не отличались излишней пышностью, и бедному консулу приходилось компенсировать этот недостаток из собственного кармана. Дей мог с крайне презрительным видом передать великолепно украшенные драгоценными камнями часы своему главному повару, причем прямо в присутствии дарителя. В то же время во дворце не принимали консула до тех пор, пока не получат «обычные подарки».

Еще одним источником опасности могли стать присутствие в бухте возмущенного адмирала, ибо консула с большой степенью вероятности могли бросить в тюрьму, а членов его семьи – выгнать на улицу, в то время как драгоман получал тысячу ударов палкой. Когда в 1683 г. французы обстреливали Алжир, апостолического викария Жана де Вошера, исполнявшего обязанности консула и на протяжении 36 лет неутомимо трудившегося на благо пленников, вместе с множеством его соплеменников, по приказу Меццоморто[45], привязали к жерлу пушки и выстрелили из нее[46]. То же произошло и с его преемником в 1688 г., когда такой же варварской смерти подверглись также 48 других французов.

Церемониал, применявшийся при дворе деев, был еще более унизительным. Консул должен был снять обувь и отдать свою шпагу, а затем почтительно поцеловать руку мерзавца. В 1767 г. Арчибальд Кэмпбелл Фрейзер стал первым консулом, решительно отказавшимся совершать этот беспрецедентный акт, и через несколько лет ему сказали, что у дея нет для него дела и он может уходить, так, будто консул был его слугой. «Дорогой друг этого нашего королевства, – писал этот правитель его величеству королю Англии Георгу III, – я отдавал ему приказы, а он был дерзок!» Мистер Фрейзер отбыл, но затем был отправлен обратно в сопровождении эскадры кораблей его величества. Адмирал сэр Питер Денис вошел на своем корабле в бухту Алжира и, удостоверившись, что дей не станет снова принимать мистера Фрейзера, снова уплыл. Правительство его величества выразило полную поддержку действиям адмирала и решило дать дею возможность еще раз подумать. Наконец в следующем году король Георг принял извинения своего алжирского друга и назначил нового консула, отдельно отметив, что «тому следует вести себя так, чтобы тебе было приятно». В качестве компенсации за малодушие своего правительства английский народ ежегодно платил мистеру Фрейзеру пенсию в размере 600 фунтов стерлингов.

Каждый новый акт подчинения способствовал росту высокомерия деев. Повар консула был мальтийцем; дей был против этого и велел с помощью силы вывезти его из дома консула и отослать его прочь в цепях. Если бы консул возразил против этого, то вполне мог бы отправиться вслед за своим поваром. Когда в Алжир прибыл капитан Хоуп на судне его величества «Ромул», его даже никто не поприветствовал. Консулу велели подняться на борт, не дав взять с собой даже белье, после чего капитану фрегата, на борту которого находился консул, был отдан приказ покинуть бухту.

Уже в 1803 г. консул Фэлкон был арестован по надуманному обвинению и изгнан из города; консул Картрайт вполне справедливо назвал консульское учреждение в Алжире «еще одним шагом к глубинам ада». В 1808 г. датского консула схватили и заковали в цепи, заставив спать в тюрьме вместе с другими узниками и трудиться вместе с рабами, только из-за того, что выплата ставшей уже традиционной дани задерживалась. Все консулы, находившиеся в Алжире, выступили в едином порыве и заставили дея отпустить своего «коллегу», но его жена скончалась от пережитого ужаса. Примерно тогда же из-за подобного обращения умер и французский консул.

Неужели со всеми этими консулами плохо обращались только из-за того, что они упорствовали по пустякам? Ответить на этот вопрос помогут источники, освещающие пиратство. Еще в 1582 г., когда Англия находилась в мирных отношениях с Портой (которые продолжали поддерживаться между этими двумя государствами на протяжении 220 лет), высокородные господа выяснили, что путешествие в Средиземноморье сопряжено с весьма опасными приключениями. Два шотландских лэрда: мастер Мортон и мастер Олифант – находились в плену в Алжире на протяжении многих лет.