Берег и море (СИ)

И как бы Киллиану не хотело возмутиться, Королева Червей права — до тех пор, пока в её руках его сердце, у пирата нет никаких шансов на сопротивление.

Комментарий к 1

https://vk.com/club75865569

Основное повествование будет вестись от первого лица ГГ, но в моменты, когда она выходит из “кадра”, а в нём продолжают разворачиваться важные для сюжета события, буду использовать точку зрения всезнающего автора. Такие моменты будут выделены курсивом.

========== 2 ==========

Я стою перед зеркалом и разглядываю собственное лицо: чёрные волосы, карие глаза, квадратная челюсть, пухлые губы. И почему раньше я никогда не замечала, что так сильно похожа на Реджину?

Касаюсь кончиками пальцев своей щеки, провожу линию до лба, спускаюсь к носу через промежуток между бровями. Каждая черта лица кажется мне чужой, словно из отражения на меня смотрит сама мэр Миллс. Это дико и совершенно неправильно. Поставь нас рядом, и можно подумать, что мы сёстры.

Или мать с дочерью.

Тяжело выдыхаю, трясу головой, выключаю свет в комнате, снимаю с плеч шёлковый халат, кидаю его на пол и забираюсь под тёплое одеяло, натягивая его до самого подбородка. Температура в комнате заметно снизилась относительно утра; или просто мне так кажется. Вытаскиваю руки из-под одеяла и смотрю на свои пальцы в темноте. Раньше я могла многое сделать в помощью простого взмаха руки. Но это, кажется, было так давно, что колдовать умела прошлая Я, а Я настоящая лишь раздаёт бургеры и блинчики в кафе «У бабушки».

Сажусь в кровати, не сводя взгляд со своих рук, и пытаюсь вспомнить, как именно это делала.

Закрывала глаза.

Концентрировалась.

Пыталась визуализировать магию.

Вырисовывала в голове её осязаемый образ.

Открывала глаза.

И это всегда работало. Но получился ли сейчас, после стольких лет беспамятства и заточения в Сторибруке?

Я ёрзаю по кровати, подбираясь ближе к стене, и упираюсь в неё спиной. Сжимаю ладони в кулаки и верчу кистями, словно разминая. Закрываю глаза, долго выдыхаю и представляю огонь на кончиках пальцев, что собирается в огромный шар и оседает над моей ладонью. Воспроизвожу в голове ощущение тепла на коже, воображаю, как он освещает своим тусклым светом мою маленькую комнату в мотеле «У бабушки». И открываю глаза.

— Получилось! — с губ восхищённый крик слетает раньше, чем я хорошенько оглядываю руку и понимаю, что огонь поглотил её полностью до самого локтя.

Вскакиваю на ноги за секунду и прыгаю на месте, тряся рукой, но пламя не исчезает. Я чувствую его тепло, оно обжигает, но не так, чтобы бояться страшного ожога. И всё-таки, когда жёлто-оранжевые языки полностью поглощают моё плечо, я вскрикиваю.

Дверь моей комнаты, которую, я уверена, ещё по возвращению закрыла на щеколду изнутри, выносит человек в чёрной одежде. Он округляет глаза, когда видит меня, и то ли искренне смеётся, то ли издевательски ухмыляется — мне сложно понять это, глядя на него сквозь горящую руку.

— Это ещё что? — спрашивает он.

— А на что похоже? — мой голос срывается на писк. Огонь практически добрался до хлопковой майки. Если вспыхнет та — мне точно конец. — Я не могу его потушить!!!

Мужчина, которого Кора назвала Капитаном Крюком, прекращает корчить лицо и вертится на месте в поисках решения. Он снимает с себя плащ и пытается сбить пламя, но когда понимает, что этого явно мало, хватает меня за другую руку и тянет в малюсенькую ванную, в которой тесно даже одному человеку, не то, что двум сразу. Он толкает меня под душ и, не спрашивая разрешения, врубает холодную воду. Я взвизгиваю. Крюк поворачивает краник с красной отметкой, прибавляя градусы.

Пламя на руке, не издавая характерного шипения и не производя дыма, тут же гаснет, словно его и не было.

Крюк выключает воду и смотрит на меня, приподняв брови, словно не понимает, как я вообще осталась жива с таким-то сомнительным талантом.

— Какого чёрта ты тут делаешь? — спрашиваю я и тянусь к полотенцу, висящему на крючке за спиной мужчины.

— «Спасибо большое, о прекрасный из прекраснейших, ты спас меня! Чем я могу тебе отплатить?», — писклявым голосом произносит Крюк, явно пародируя меня.

— Я так не разговариваю, — отвечаю, накидывая полотенце на плечи. — И повторюсь: какого чёрта?

— Меня поселили в соседний номер, — Крюк и не собирается отойти в сторону и пропустить меня. Мне приходится прижаться к нему вплотную, чтобы выйти из ванной комнаты. — Услышал крик, подумал, что кто-то веселится, и решил присоединиться.

— Ха-ха, очень смешно, — я дёргаю плечами. — Бери свои вещи и выматывайся отсюда.

Этот тип начинает меня раздражать. Особенно ухмылка на его губах, вечно кривоватая и горделивая.

— Даже никакого поцелуя за спасение?

Я пинаю ногой кожаный плащ Крюка, валяющийся на полу.

-— Два раза повторять не собираюсь, — замечаю я.

Крюк подхватывает плащ, осматривает его на следы обугливания и морщит нос, когда замечает небольшое пятно на внутренней стороне.

— Никогда не видел смысла в спасении женщин — в большинстве случаев, они те ещё неблагодарные св …

— Эй! — я делаю выпад в сторону Крюка и толкаю его кулаком в плечо. — За языком следи.