Берег Скелетов

— Эйч Эй! — Тим Уотермен уединился на другом берегу, чтобы справить нужду. Он стоял, вырисовываясь на фоне рассвета, бешено размахивая шляпой и указывая на восходящее солнце.

Райдер выхватил подзорную трубу из седельного вьюка и помчался к нему, взбираясь на холм, словно одержимый. Он врезался в Уотермена, сбив его с ног, и оба упали. Прежде чем Уотермен смог понять, что произошло, Райдер зажал своему спутнику рот и прошипел:

— Не так громко. Звуки разносятся по пустыне очень далеко.

Расположившись на дюне и стараясь не высовываться, Эйч Эй раздвинул подзорную трубу и приставил ее к глазу.

«Смотреть, как они придут, — подумал он. — Боже, они неподражаемы».

Этих пятерых свела вместе острая ненависть Питера Смайта к отцу — человеку грозному, который некогда заявил, что его посетило видение архангела Гавриила. Тот якобы велел Лукасу Смайту продать все свое имущество и отправиться в Африку проповедовать слово Божие среди дикарей. Не будучи особенно религиозным до видения, Смайт настолько рьяно предался Библии, что, когда он обратился в Лондонское общество миссионеров, ему даже ответили отказом по причине его фанатизма. Но в конце концов его все-таки приняли, да и то лишь с целью убрать надоедливого Смайта подальше. Смайт, его жена и сын были посланы в Бечуаналенд, где Лукасу предстояло сменить умершего от малярии священника.

Вдали от общества, в небольшом приходе в самом сердце владений племени эреро, Смайт превратился в религиозного тирана: это был мстительный божок, который требовал абсолютного самопожертвования и сурового покаяния за малейшее неповиновение. Отцу ничего не стоило выпороть Питера за то, что тот мямлил в конце молитвы, или оставить его без ужина, не прочитай он по памяти определенный псалом.

Когда приехали Смайты, вождь племени Самуил Маареро, крещеный несколькими десятилетиями ранее, пребывал в горячем споре с властями колонии, а потому Ренишское Общество Миссионеров попридержало коней и не послало в его владения немецкого священника на замену Самуилу. И это происшествие позволило Лукасу Смайту и его семейству в полной мере воспользоваться покровительством вождя, пусть даже Маареро и сомневался в его шумных проповедях о неповиновении и адских муках.

Хоть юному Питеру доставляло удовольствие водить дружбу с многочисленными внуками вождя, жизнь подростка при столь почитаемом дворе была довольно однообразной, прерываясь лишь всплесками ужаса, когда некий дух овладевал отцом, и Питеру оставалось только бежать.

Так, в частности, он и спланировал свой побег, посвятив в его детали Ассу Маареро — одного из внуков вождя и своего лучшего друга. Однажды, как обычно, обсуждая с Ассой все новые и новые замыслы побега, Питер сделал для себя судьбоносной открытие.

Это произошло в рондовале, лачуге круглой формы, в которых эреро хранили фураж, когда их земли приносили слишком мало корма. Именно эта хижина служила для них с Ассой укрытием. И хоть Питер и бывал здесь уже не один раз, впервые он заметил, что хорошо утрамбованная земля вдоль стены, замешанной на траве и грязи, подкопана. Темный грунт тщательно уложили, но его острый глаз подметил неровности насыпи.

Питер раскопал его, обнаружив, что слой земли был совсем неглубок, а под ним скрывалось больше дюжины огромных глиняных пивных кувшинов, величиной с его голову и с воловьей шкурой вместо крышек. Он снял один из них с места. Кувшин был тяжелый, а внутри него что-то ощутимо сдвинулось.

Питер осторожно расслабил веревку, шедшую поверх шкуры по горлышку. Когда он слегка наклонил кувшин, несколько обычных на вид камешков высыпались ему в ладонь. Он встряхнул их на ладони. Хоть они и вовсе не походили на искусно ограненные камни, которые он видел на картинке в каком-то журнале, по бледному сиянию, что они испускали в лачуге, стало ясно: он держит в руке шесть чистых алмазов. Самый маленький из них был не меньше большого пальца, самый большой — дважды превосходил его в размере.

Тут Асса нырнул в дверной проем и увидел находку друга. Глаза его в ужасе расширились, он тут же бросил взгляд через плечо убедиться, что никого из взрослых рядом нет. За забором несколько мальчиков пасли скот, в нескольких сотнях ярдов от них шла женщина, водрузив на голову вязанку хвороста. Асса в прыжке приблизился к испуганному Питеру и выхватил кувшин из его рук.

— Что ты сделал? — прошипел он по-английски со странным немецким акцентом.

— Ничего. Клянусь, Асса, — виновато воскликнул Питер. — Я увидел лишь, что что-то закопано в землю, и просто хотел посмотреть. Только и всего!

Асса протянул руку, и Питер вложил камни в его ладонь. Засовывая их обратно под кожаную крышку, юный африканский наследник наказал ему:

— Под страхом смерти ты никогда никому не должен о них говорить!

— Это ведь алмазы, да?

Асса внимательно посмотрел на друга.

— Да.

— Но как же это? Ведь никаких алмазов здесь нет. Все они там, на мысу Колони, около Кимберли.