Берег тысячи зеркал (СИ)

— До того, как вы с отцом скрыли…

— Простите, — мой голос срывается на дрожь. — Давайте… мы поговорим не по телефону.

— Ладно. Адрес ты знаешь. И поторопись. Чай не утро. Мне завтра нужно к Алексею пораньше.

— Хорошо.

Я разрываю звонок и выхожу сквозь стеклянные двери выхода из аэропорта. На меня смотрят огни знакомого мира, рядом слышны привычные голоса знакомых людей, но все выглядит чужим.

Встав у стоянки для такси, я всматриваюсь в розоватое зарево потухшего заката.

Сейчас там утро. Ханна бежит на кухню к Хи. Они вместе готовят омлет и ролы из него. Сан заносит в дом снасти, а Кан Мари выходит из уборной с зубной щеткой во рту. Дружок входит следом за Саном в дом, и подмигивает жене. Мужчины кисло обмениваются парой слов. Видимо, это дежурные шутки, которые понятны только им. Сан холодно улыбается, а подняв взгляд, медленно осматривает меня так, словно не верит, что я стою в коридоре его дома. Я запомню это именно таким — взглядом полным неверия, будто произошло невозможное.

В руке вибрирует сотовый, когда я сажусь в такси. Отвечая на звонок отца, не собираюсь ходить вокруг да около.

— У вас не вышло, папа.

— Вера? Что случилось?

— И не выйдет. Вы не получите остров. А Платини сядет за попытку устроить крушение гражданского борта.

— Вера очнись. Что ты несешь? Ты хоть знаешь, что натворил этот кореец? Как он посмел объявить, что вы…

Лица касается грустная усмешка, а в руке по-прежнему зажат конверт.

— Да. Но еще, я хорошо знаю, что натворил мой собственный отец ради денег, — произношу, но голос предательски дрожит. — Прости, папа. Но я не смогу понять тебя. Наверное… никогда.

— Вера. Вера, выслушай меня. Все намного серьезнее. Этот остров…

— Прощай, папа.

Разорвав звонок, только сейчас даю волю эмоциям. Он даже не стал отрицать. Значит, это правда. Рыдания рвутся наружу волнами, накатывают, а дышать не дает тугой комок в горле.

— Даже, если я скажу что люблю тебя, и прошу остаться?

— Даже, если я скажу, что люблю тебя, и не хочу уезжать.

Глава 11

"За каждой большой любовью стоит большая история."

© Николас Спаркс. Дневник памяти

Два года спустя

Здесь душно и жарко каждый день. Море другое, и даже его запах не похож на тот, который я помню с детства. Звук прибоя тихий, его почти не слышно в крохотном доме. Он сооружен из блоков, выглядит шатко, но в таком месте и не обязательно возводить прочные стены. Достаточно настила из пальмовых листьев, и звездного неба над головой.

За год пребывания на острове, я научился спать под открытым небом каждую ночь. Джеха это не устраивает. Он то и дело, жалуется руководству на условия проживания личного состава. Друг сетует, что приходится мыться в душевых без крыши, и постоянно таскать с собой москитные спирали. Он не видел того, что доводилось мне.

Осмотрев его фигуру, я сажусь в гамак на крыльце. Дома командования находятся на склоне над казармами. Потому мне превосходно видно и плац, и взлетные полосы. Бравый майор Пак гоняет бедных салаг так, что парни готовы подвесить его на одной из турбин элитной транспортной крошки. Она, к слову, стоит недалеко, в окружении нескольких новых боевых машин класса "фоур рлус рлус". Моих машин. Так что у парней есть все шансы осуществить желаемое, если я решу остановить издательство прямо сейчас. Чтобы урезонить их командира, достаточно запуска одного реактивного двигателя.

Несмотря на жару, Джеха настолько вошел в раж, что заставил личный состав наполнять все баки с питьевой и хозяйственной водой до краев. Я не сомневался, что он деспот. Но, видимо, тот факт, что Кан Мари рожает сама, а ему даже не дали увольнение, поставил точку в милосердии майора.

Закинув руку за голову, ложусь и устраиваюсь в гамаке удобнее. Так начинается мой выходной ритуал, когда я листаю новостную ленту и читаю переписку с Ханной. В нескольких строках, которые вижу, заложен весь смысл моего существования.

Выпускница младшей школы искусств, станет самой молодой примой балериной в предстоящей премьере постановки "Щелкунчик".

Ханна прислала это утром, но я до сих пор не могу перестать любоваться фотографиями из дома. Недавно они с Имо купили аппаратуру для съемки фото и видео. Теперь Ханна уверенно осваивает очередное увлечение в социальной сети для видео блогеров. Смотря на новые игрушки дочери, чувствую себя стариком в тридцать три года. Но ей нравится, а значит, большего не нужно понимать. Всего лишь знать, что она в безопасности, развивается, и пробует себя в том, что ее увлекает.

Порой страшно, что ее увлечения станут слишком взрослыми. Видимо, я действительно старею, если задумываюсь об этом, когда ей только двенадцать.

Дальнейший просмотр фото, продолжает ритуал. Странный, но неизменный ритуал в каждые выходные — узнать все о семье, и о ней. Потому я листаю снимки, жадно всматриваясь в них, и в то, как протекает жизнь любимых людей без меня.