Берег ветров. Том 1

Поэтому внезапный приход толпы крестьян в мызу, да еще в такую непогодь, был полной неожиданностью для барона, для его семьи и прочих обитателей мызы. Даже кубьяс, юугуский Сийм, не сумел так скоро очухаться от душившей его злости, чтобы поспеть раньше мужиков и предупредить барина. Завидев у парадного крыльца большую толпу мужичья, требующего допуска в господский дом, барон вначале подумал, что, может быть, на уборке картофеля случилось какое-нибудь несчастье - скажем, лошадь понесла и убила человека. Только вот что показалось ему довольно странным: почему они пришли жаловаться на свою беду не через кухонное крыльцо, как обычно, и почему среди женщин, работавших на уборке картофеля, столько по-воскресному одетых мужчин? В нетерпении барон не стал дожидаться слуги и пошел открывать дверь. Однако, столкнувшись почти сразу лицом к лицу с издавна ненавистным ему Матисом Тиху, он уже с первых слов отбросил взятый было вопросительный тон и раздраженно закричал, обращаясь главным образом к Матису:

- Что ты тут буянишь? Если у тебя какое дело, разве не знаешь, где кухонная дверь?

- К мамзелям и кухаркам у нас нет никакого дела, как это иной раз случается с самим бароном.

В толпе женщины прыснули со смеху. Глаза барона мигом обежали толпу, и он увидел, что не часть женщин, как показалось ему вначале, а все, кому надлежало сейчас трудиться на картофельном поле, сгрудились за спинами мужчин.

- Почему эти женщины здесь? - крикнул барон кубьясу, только что подоспевшему с поля, чтобы доложить барону про свою беду.

Но прежде чем Сийм успел раскрыть рот, Длинный Виллем, приехавший на недельку-полторы из Таллина, чтобы помочь сыну ставить мережи на сигов, и перебравший смелости в монопольке у волостного правления, подскочил к барону и закричал от внезапной ярости, размахивая кулаком у самого его носа:

- Чего ты на баб заглядываешься, гляди на мужчину!

Рука фон Ренненкампфа быстро скользнула в карман, не нашла там ничего, и барон неуклюже попятился. Но ему не удалось оторваться от разъяренного Длинного Виллема, который, занеся кулак над головой барона, шагал за ним по ступеням крыльца. Тут в дело вмешался капитан Тынис Тиху. Капитан Тиху в силу своего служебного положения уже много лет имел револьвер; он сразу понял первое движение барона и схватил Длинного Виллема за руку. Тынис хоть и ниже Виллема, но столь же сильный и широкоплечий мужчина, и если бы их поставили на весы, трудно сказать, кто перетянул бы.

- Дурака не валяй! - сказал он Виллему. Он привык приказывать, водворять спокойствие на корабле. Его спокойный, решительный голос и внушительный вид подействовали на толпу, как масло на бурное море, и Виллем, хоть и нехотя, опустил руку. - Нам надо поговорить с фон Ренненкампфом насчет землемерных дней и еще кое о чем, - сказал капитан барону, который стоял перед ним и в волнении покусывал губы.

- Разве так разговаривают? Это бунт! Почему эти женщины ушли с поля?

- Об этом нам как раз и нужно поговорить с бароном, - сказал Длинный Виллем гремящим голосом.

- Никто не разговаривает и не обсуждает дела с поднятыми кулаками!

- У меня-то кулаки не подняты, - капитан Тиху старался перевести дело в шутку.

- Я не о тебе говорю, но здесь твой брат, и этот… - и барон покосился на кокиского Длинного Виллема, который и сейчас стоял, угрожающе сверкая глазами, и, по-видимому, каждое мгновенье был готов поднять кулак для удара. Но решительный вид Виллема и других мужиков и досадное сознание того, что в кармане у него нет оружия, заставили барона уступить.

- Хорошо, - сказал он, поворачиваясь к капитану Тиху, - волостной старшина здесь, - я поговорю со старшиной и с тобой!

- А почему господин барон боится других? Японцы прострелили мои горбушки, я уже не смогу ничего плохого сделать барону - воскликнул лайакивиский Кусти.

А Мари добавила:

- Если картофель, выкопанный нами, годится на еду самому барону, то немножко земли с картофельного поля, что насыплется с наших ног на господские полы, не затруднит его слуг!

- Пусть Матис пойдет третьим, у Матиса наши параграфы! - прогремел над всеми голос раннавяльяского Сандера.

- Матиса тоже! Без Матиса нельзя ходить! - закричали со всех сторон, и барон вынужден был впустить в парадную дверь и Матиса. Но так уж случилось, что в переднюю проскользнули и Пеэтер, и Длинный Виллем, и лайакивиский Кусти.

Видя, что и другие мужики подались за ними, Тынис Тиху преградил им дорогу своей широкой грудью.

- Поймите вы, дела нужно вести спокойно. Барон один, а нас уже и так много, хватит!

- Я не могу сразу со всем стадом говорить, - сказал барон и захлопнул дверь.