уже пора сказать «labrīt»извечно Сущему всем тварям всем предметамтри времени для нас как три горысоединили отраженным светомна гроб Господень сбрось ярмо нуждыи ненависть и зависть канут в Летутут нужен новый сруб а у водыпосланец-голубь с пальмовою ветвьюкрылатый гость спустившийся так низкоявленьем —Жизни формула & Coмы будем счастливы и будущее близконо кажется что очень далеко
Три стихотворения на малознакомую тему
* * *
ругался глушитель полуторки, перекатывал шарики дробивыхлопы, чад, со жнивья сорвалось черное облачко птичьепрошили насквозь: дымился походный котел в заботах о хлебе насущномхмель повисал на заборах – гигантский, барочный августбыл вечер воскресный, проехали мимо заброшенной фермы, тамвыбиты окнастояли в проеме дверном цыганята: сестрица и братец? за руки взявшисьбыть может, местные греки – так же безумно и яркоблестели глазенки на личиках смуглыхкогда-то – теперь потухли, запали (так слушают сказку)не шел гномик Румцайс, не мог сквозь колонну пробитьсяперли и перли, глушитель ругался, дробью палил по задам, разрываянейлоновый воздухшныряли лахудрики в сумерках, вдруг слышим: ну, бедолаги, сотрув порошоки сразу майор в пилотке, чтоб снайпер не брал на мушкуа рядом на площади будки и арка зверинца, афишами хлопал ветерфонтан-амазонка с одною отбитою грудьюпили воду – отравленную, так нам сказалиа переспросить было негде: местечко лежало в пылимолчали домишки, на стенах звезда и свастика рядомна башне пробило четверть, по серым мышиным шинелямударили капли дождя. Цыганята: сестрица и братец? босые, за рукивзявшись, быть может, местные грекиуспели проплыть по локальным морям-океанам, снова встали в дверяхпрошили насквозь. А дальше кончалась неделя