Берегини

– Асбьерн Счастливый, – проворчал из своего угла потревоженный ведун. – С чем нынче пришел ко мне? Хочешь знать, что принесла тебе твоя удача?

Любомира, заметив красавца-ярла, отпустила Долгождану и, поклонившись гостю, вернулась к очагу. Асбьерн проводил ее взглядом и обратился к Хравну:

– Что скажешь, отец?

Служитель Одина ответил:

– Скажу, что не прогадал ты, Асбьерн Хитроумный. Обменял волчицу на дочь словенского конунга. Если пожелаешь, можешь потребовать за нее богатый выкуп.

Какое-то время Асбьерн молчал, обдумывая услышанное. Долгождана смотрела то на него, то на Любомиру, то на всезнающего ведуна, и ей казалось, что над головой уже раскрываются паруса, несущие корабль в обратный путь, к родному далекому берегу. Странно только, что от этого на душе стало и радостно, и немного грустно.

– Нет, – наконец проговорил Асбьерн, покачав головой. – Не нужен мне выкуп, – и добавил негромко: – Сам бы его заплатил.

Толком не разобравшая северную речь Долгождана поняла только одно: домой она не вернется. А Любомира взглянула на ярла с немалым удивлением. Матерь Великая, да неужто он…

– Славная дарительница любви, – прикрыв глаза, нараспев произнес старый Хравн, – прекрасная Фрейя, нисходящая к нашим молитвам! Я слышу, как проносится мимо твоя колесница, и вижу нежность и красоту златокудрой дочери Ньёрда в этой девушке. Потому отныне пусть все зовут ее Фрейдис – в честь богини, которая к ней благосклонна.

– Хорошее имя, – похвалил Асбьерн. – Спасибо, отец.

На обратном пути уже возле женского дома ярл вдруг замедлил шаг:

– Скажи, княжна, почему прошлым летом ваши люди напали на нас? Мы ведь пришли тогда под белым щитом, худого никому не делали.

– Напали? – удивилась Долгождана.

– Эйвинд конунг послал меня и Ормульва договариваться о мире со словенскими князьями, – Асбьерн пристально смотрел на нее. – Но в первую же ночь словене подожгли мой драккар, перебили половину хирдманнов, да и меня отправили бы к Хель , если бы не молодая ведунья.

– Ни на кого наши воины не нападали! – уверенно возразила девушка. – Гонец с побережья прибыл к вечеру. Мстислав княже, брат мой, с гриднями своими утром к вам собирался, потолковать. А когда они прискакали, то увидели, что корабля нет, лишь тела убитых возле берега волны качают. Братья долго тогда гадали, что же пришлые промеж собой не поделили и почему прочь ушли.

– Вот как? – Асбьерн схватил ее за плечи, прищурил внимательные глаза: – А не врешь?

– Так братья говорили, – испуганно прошептала Долгождана.

Асбьерн медленно разжал пальцы, отвел взгляд и вздохнул:

– Не хотел пугать. Прости. Точно ли князь в ночи никого не подсылал?

– Для чего, воевода? – покачала головой девушка. – Мстислав говорил, мол, договор с северянами что торговый, что военный – дело хорошее, нужное. Еще батюшка наш наставлял его.

– Вот оно как, – ярл помолчал. А потом велел ей:

– Иди в дом, Фрейдис. И позови ко мне Унн.

По своему обыкновению, Любомира проснулась незадолго до рассвета. Стараясь не шуметь, оделась и выскользнула во двор, некоторое время постояла, прислушиваясь, а потом ноги сами понесли ее за высокий частокол, к берегу. Великое Северное море лениво перекатывало темные волны, и Любомире казалось, будто оно присматривается к ней.

Девушка обогнула высокую скалу, по еле заметной тропинке проскользнула между замшелых валунов и осторожно спустилась к воде. Не отрывая взгляда от светлеющей полоски неба, Любомира расплела косу, аккуратно подоткнула платье, чтобы озорная волна не намочила подол, и зашла по колено в воду. Босые ноги схватило холодом, зябкая дрожь прошла по телу до самой макушки.

Здравствуй, Мать-Вода, не гневайся, не пугай, а узнай меня и прими. Я – дитя Великой Матери. Твое дитя…

Девушка вернулась на берег и чуть погодя зашла снова, прислушиваясь к своим ощущениям. На этот раз вода не показалась такой холодной. Напротив, ласково обняла ноги, обволокла белой пеной.

Любомира тряхнула головой, и волосы рассыпались по спине. В женских волосах сокрыта живительная сила, полученная от Небесных Богов, от Матери-Природы и от лучей Ярилы-Солнца. И должна была эта сила обернуться благом для тех, к кому привела ее судьба.

…Позволь ступням твоим стать землей, позволь ногам твоим стать водой, позволь своему телу превратиться в воздух, позволь золотому огню войти в твои глаза и заполнить тебя всю. Будь нигде, и в то же время везде, и тогда ты услышишь голос Матери, и мир откроет тебе любящие объятия. А когда в полную силу войдешь, сможешь слышать, как малая травинка растет, как туман в далеком лесу с ветвей капает. Только храни свое сердце, свою душу, мысли свои в чистоте…

Так учили Любомиру родители.

Девушка подняла руки и словно растворилась в ярких лучах восходящего солнца.

 Даждьбог на своей колеснице сменил в небе любимую жену, Утреннюю Зарю, выпустил золотых рыбок в морские волны, осыпал медными искрами длинные волосы Любомиры, теплым светом залил суровые камни. И все вокруг внезапно стало таким красивым, что девушка рассмеялась тихо и радостно, подхватила в ладони воду и подбросила сверкающие капли навстречу солнцу.