Берегиня Чёрной Поляны

– Да откуда в пустой избе мышам взяться? – у кузнеца второй глаз открылся. – Почудилось тебе.

Якуб Келли спорить не стал. Подобрал в углу ботинок, обулся, курточку на плечи накинул и пошёл из избы по естественной нужде. И только он вышел, как мыши тут как тут. Выскочили из-под лавки Шиш и Ничевушка и корочку сала с собой вытащили. Шиш сапог Кузьмы Семёновича поднимает, а Ничевушка подошву салом трёт. Один натёрли, за другой принялись, а как шаги за дверью услышали, так и спрятались в подполье. Герр Якуб после прогулки раздеваться не стал, как был в куртке и шапке завернулся в одеяло и лёг носом к стенке. Вскоре его тихое посапывание присоединилось к раскатистому храпу кузнеца.

А утром он проснулся от грохота и крика за окном, от сарая свою лепту в общий шум внёс Трезор. Пёс заходился громким злым лаем, словно врага лютого увидел.

Выскочив на крыльцо, герр Якуб Келли увидел своего соседа по комнате сидящим у крыльца. Дюжий кузнец стонал и, раскачиваясь из стороны в сторону, баюкал свою руку. Крылечко за ночь схватил мороз, и Кузьма Семёнович слетел с него, поскользнувшись. Приземлился он ужасно неудачно. Правая рука была сломана и на глазах наливалась синевой, распухала, так что нужно было срочно везти несчастного в больницу. Машина была только у самого кузнеца. Герр Якуб сел за руль, Кузьма Семёнович рядом устроился. На заднее сиденье Дед Артемий Матвея усадил, не бросать же иностранца один на один с бюрократической машиной медицины.

Только они уехали новая беда обнаружилась. Все расчёты, что им Василина для строительства оставила Кузьма Семенович с собой взял. Положил в карман тулупа. А когда он со ступенек упал они из кармана то и выпали в снег. То ли кузнец сам их затоптал, то ли те, кто его в чувство приводили постарались, да только разобрать теперь что-либо в них трудно стало. Только эскизы и остались нетронутыми. Их Водяной попросил, своим домашним показать решил, какая красота здесь стоять будет. Да только будет ли…

– О-хо-хо-нюшки, – вздыхал дед Артемий, раскладывая на столе мятые сырые листки на столе, – И как только промокнуть успели? Словно кто нарочно поливал.

Из угла высунулся острый нос шишка, высунулся и опять пропал.

– Что же делать-то? Не серчай Василина Егоровна, а теперь строить, по-моему, станем. Как деды наши строили и прадеды, – Артемий нахлобучил треух и пошёл встречать плотников, что прибыли на двух машинах из Ольховки. Через пару минут, крепкие парни растворили двери сарая и принялись из него брёвна под первый венец выносить.

Глава 4

Изнанка

– Ну что, нашёл? – Майя с надеждой смотрела на Анчутку.

– Не нашёл, сестрица, – бесёнок развёл раками. – Может, ты в другом месте потеряла где? А там точно нет. Я и днём и ночью искал. За то чужих людей видел. Много. Сказывать кого?

– Сказывай, – Берегиня нервно барабанила пальцами по столу. Куда делся поясок, заговорённый не понятно. Время идёт и отменить ворожбу скоро станет совсем уж трудно. Майя прислушалась. Анчутка загибал пальцы перечисляя мужчин и женщин из комиссии по охране труда и технике безопасности, пожарной инспекции и даже санэпидемстанции. Иностранный инженер, который по приглашению Василины из Дании приехал, сболтнул где-то, что на стройке мыши завелись. Даже вроде не просто сболтнул, а заявление написал, чтобы грызунов потравить приехали.

«Да разве ж таких грызунов так запросто повыведешь», – думала Майя. – «Шишков чтобы прогнать, надо колдуна обезвредить. А чтоб его обезвредить, надо, как минимум, знать кто он».

– Ладно, – остановила она младшего брата, – Спасибо тебе. Ты ещё последи за стройкой. Там ведь и правда мыши есть, и их надо на чистую воду вывести. Поможешь мне, зеркальце твоё, даже если не найдёшь поясок.

Анчутка наморщил нос. Ему казалось, что он уже и без того много сделал.

– Одним «спасибо» не отделаешься, обещала про школу рассказать что-нибудь, чего другие не знают.

– Обещала, значит расскажу. Только давай не сейчас. Видишь, я письмо пишу подруге. Школьной подруге. – Майя, обмакнула перо в чернильницу и придвинула чистый листок. Любопытный Анчутка тоже придвинулся ближе.

– А какой подруге? Она там учится?

– Нет, она там учит, – огрызнулась Майя и подумала, что в крайнем случае можно будет и у тёти Мелюзины совета спросить, что делать, с пояском заклятым, если он не найдётся. В конце концов это её экзамен виноват, что такая вещь вообще появилась на свет.

Берегиня скосила глаза на братца. Анчутка положил худые черные ручонки на стол и с напряжённым вниманием ждал, когда она писать начнёт. Водяные не часто пользовались письмом. Неудобная это штука бумага: то помнётся, то промокнет. Да и зачем письма писать, когда можно быстренько скокнуть куда надо, поговорить и назад вернуться. Вот и смотрит, младшенький на сестру как на диковинку, письмо она пишет, в школу. У самого-то Анчутки память хорошая, а вот руки крюки, читать умеет, а писать никак не научится, перепонки на пальцах мешают.