Берегись, Ангел!

— Еще я хотела поговорить с тобой о Данияре, — завуч аккуратно ставит чашку на блюдце и смотрит на меня, — понимаю, что не мое дело, но… — Елена Владимировна вновь тяжело вздыхает, а я напрягаюсь. — Будь осторожней с этой семьей. Мальчик проблемный, но это не самое важное. Его отец…

— Елена Владимировна, я не хочу обсуждать семью Данияра. — Говорю тихо, но уверенно.

Мы уже встречаемся.

Общаемся.

Эти разговоры не изменят моего отношения к нему.

Чувствовала, что теперь все окончательно встало на свои места. В частности то, что происходило между нами. Стена рухнула, осталось подобрать кирпичики.

— Ладно, — мамина подруга улыбается, — просто будь осторожна. — Елена Владимировна поднимается и поправляет блузку, подходя к шкафу. — Я немного проявила инициативу, — она открыла дверку и достала оттуда пакет, от чего я напряглась, — знаю, что Арина хотела сшить тебе платье на выпускной. Она много об этом говорила. Выкройки нет, но цвет, я думаю, выбрала верно.

Я замираю и не знаю, что ей сказать. О том, что лежит в пакете, она оповестила, но я все же перевожу растерянный взгляд на мамину подругу.

— Не лишай меня удовольствия тебя порадовать. — Елена Владимировна протягивает руку с пакетом, и я его принимаю.

— Не нужно было… Вы и так для меня много сделали. — Говорю запинаясь, ведь грудную клетку разрывают разные эмоции.

— Посмотри, вдруг тебе цвет не понравится совсем. — Женщина улыбается и с ожиданием смотрит в мою сторону.

— Боже мой… — Вырывается, когда вижу прекрасную светло-голубую ткань, к которой прикоснуться страшно, не то что надеть наряд, который из нее пошьют.

— Что такое?

— Она очень красивая… — На глаза слезы наворачиваются от происходящего.

— Ох, камень с души… — Отмахивается Елена Владимировна и уходит на свое место, поправляя очки. — Теперь нужна выкройка. Арина ведь все приготовила? — Я киваю и часто моргаю, крепко сжимая ручки пакета. — Принесешь мне, а я уже договорюсь с портнихой. Будешь самой красивой на выпускном. Надеюсь, мысли о том, чтобы не приходить, пропали?

Почему-то краснею от ее взгляда.

— Да, пропали. — Спокойно отвечаю, понимая, по какой причине я изменила свое мнение об этом празднике.

Данияр.

Отношения с ним изменились резко и кардинально.

Никогда не подумала бы, что соглашусь с ним встречаться, а ведь я дала положительный ответ.

Его слова о том, что жизнь коротка, сыграли важную роль так же, как примирение с Максом.

Правда меня чуть не убила, но многое объяснила.

Поведение Круглова, который потерял любимую девушку, оказавшуюся на самом деле сестрой. Для него это то еще потрясение, но друг не показывал, насколько ему больно. Возможно, к лучшему, что он узнал об этом на два года позднее. Если бы правда открылась после смерти Алисы? Даже страшно представить…

Я пробыла у Елены Владимировны еще десять минут, после чего покинула кабинет и направилась в гардероб за курткой. Настроение было замечательным, и его не омрачали злобные взгляды Листовской.

Она с ума сходила, но не решалась что-либо сделать, хотя я видела в ее глазах решимость. Дай однокласснице волю, и она с превеликим удовольствием вонзила бы в меня сотню ножей и не пожалела об этом ни капли.

Данияр ждал меня на улице. Его куртка была небрежно расстегнута, что мне очень не понравилось.

— Морщины никто не отменял, Цветкова. Они портят твое идеальное личико. — Подмигнул, подходя ко мне и притягивая к себе за талию.

Сердце в очередной раз прыгнуло и сделало сальто где-то в районе горла. Я даже пикнуть не успела, как на моих губах был запечатлен легкий поцелуй.

— Мы же возле школы. — Уперлась ладошками в плечи Аристова и почувствовала, как кожа в области щек нагревается от стеснения, все-таки еще не привыкла к подобному проявлению чувств Дана в любое время и в любом месте.

— Плевать. — С улыбкой сказал он. — Я еще и так могу. — Он взял мою руку и умело повел в танце.

— Да, что с тобой? — Рассмеялась, но подхватила уже отточенное раз-два-три.

— Ничего. Тренируюсь всегда и везде.

Мы закружились около ступенек, не обращая внимания на то, что около входа замерла Вероника вместе с ее подручными.

— Губы твои хочу. — Аристов резко остановился и поцеловал, но уже не по-детски.

Жадно.

Выбивая из меня желание сопротивляться.

Я вообще слабо соображала в такие моменты.

Никогда бы не подумала, что поцелуй поднимет во мне нечто подобное.

Неописуемое чувство, которое не проходило, а усиливалось с каждым днем.

Одна рука Данияра сжимала талию, а другая скользила по моим волосам, которые я спрятала под капюшон.

Волна неимоверной нежности сносила мозги в дальний угол. Хотелось, чтобы этот миг не прекращался.

Частое дыхание.

Удары сердца.

Пульс, подобный скоростному поезду.

У него такие же эмоции, и они передавались.

— Носишь с собой? — Спрашивает Дан, упираясь лбом в мой, и я понимаю, что он нащупал в кармане, по которому скользнул рукой, прежде, чем захватить крепкими пальцами мое лицо.

Киваю, восстанавливаю дыхание и глядя в его темные глаза.