Берестяной ориентир. Сборник стихов

Ты тонешь в объятиях, руки воздев,

Теряя себя в похотливости дев.

Нет, имя Её не для каждого – знак.

Немало «поэтов», кто видит не так…

Но так или нет – всем Она в нашу кровь

Успела войти. Эта Дама – Любовь.

ХАЛЦЕДОНОВЫЙ ЛЕВ

Мягкой поступью стремительного зверя

Из прославленных поэтами лесов

Грозно вышел Белый Лев и возномерил

Отодвинуть нам кармический засов.

Вот он царственно ступает против круга

И трава под ним не мнётся, не скрипит.

Кто бы знал, что ниспошлёт такого друга

В мир сансары Небоявленный Санскрит.

Белокаменными мышцами играя,

Демонстрируя и мощь, и красоту,

Там, за облаком, Он движется по краю,

Многолучно ослепляя темноту.

Бел и крепок Он, подобно халцедону

И для молниевых стрел – неуязвим…

Неспроста, видать, дотронулся ладонью

До чела Его Сияющий Брахмин.

И потряхивая солнечною гривой,

Преисполненный отваги, зверь готов

Прорычать великий зов непобедимых,

Нас покинувших до времени Родов.

А дыхание у Льва – прохладный ветер.

А глаза у Льва – цветы бенгальских роз.

И спешат к нему восторженные дети,

Словно пчёлы на весенний медонос.

Дай же, Солнечный, нам смелости и силы

Стать Огнём, перерождаться перестав,

Чтоб идти вслед за тобой по краю сини

К тем вратам, где не препятствует Звезда!

ВЕЧЕРНИЕ ГОЛОСА

На землю спустился вечер.

Зажглись квадратики окон…

Иль звёзды сошли, ненароком

Повиснув на ветках яблонь?

В беседах мужчин и женщин

Блуждают знакомые токи…

Деревня в деревьях тонет,

Встречая прозрачный сентябрь.

За дверцей избёнки старой

Я слышу взволнованный голос:

– Пойду, заварю себе чая…

А ты и от водки хорош…

Другой лишь вздыхает устало

И кашляя, не отвечает,

Как будто б живут они порознь…

Но всё же ответил:

– Не трожь…

Езжай-ка ты лучше в город…

А мне и без бабы сладко.

А то, что штаны не зашиты,

Так это ведь – ерунда…

Погодь, у меня будет скоро

Такая, прикинь, зарплата,

Что…

– Хватит болтать! Иди ты…

– А может быть, скажешь куда?

Застрёкал в траве кузнечик,

Волна закачала лодку

И лёгкий холодный ветер

Вспугнул на берёзе листву.

Всё тише и тише речи.

Мужик допивает водку.

И месяц усталый бледен

Вскарабкался на сосну.

И что? Человек немного

Вошёл диссонансом в благость…

Так это ведь жизнь… А значит,

В клубке – до хрена узелков…

И женщина смотрит не строго:

В душе её теплится радость…

И не замечая, что плачет,

Вздыхает:

– А мне-то легко?

СТРАХ ПРЕД ТИШИНОЙ

Дед слушает пред сном эф эм-волну.

Гудит протяжно жаркая печужка.

Расплющена под головой подушка,

Но мыслей ход не тянется ко сну.

Картавый лай собак там, за стеной,

Где краем огорода ходит кто-то…

Да вот вставать с постели не охота,

Как нет охоты слиться с тишиной:

Она его всё более страшит

И в тьму ночей уводит за собою;

И если болен он – то ею болен:

Неясный страх покоится в тиши;

(и мы бежим всё дальше от неё

в большом оркестре спрятаться меж скрипок…)

И дед уснул. К стеклу прилипла липа,

Как будто хочет заглянуть в окно.

И пёс скребётся в дверь, – видать и он

Решил найти укрытье в этом звуке….

А дед закинул за голову руки

И… зацепил приёмничек.

На по’л

Упала песни прерванная нота…

Установилась в доме тишина…

И вот уже ни музыки, ни сна…

И страх опять пред ним вполоборота…

В РАЗДУМИИ НАД ПЫЛЬНЫМ МАНУСКРИПТОМ

Меж запыленных старых страниц

И коричневых выцветших строчек

Скрыта тайна Небесных Границ:

Мне знаком её ангельский почерк.

Те границы её неспроста

Византийская чернь забелила,

Отстранив нас от дали былинной

И волхвов Золотого Ведства…

Атмосфера христианских житий

С перепутьями страхов, сомнений?..

Вот, застигнув врага на пути,

Я мечом отбиваю каменья,

Заклинаю ветра не гудеть,

Не сдавая паюровым тучам

Белонебья полдённую треть

И… безлистно торчащие сучья…

Чья-то ночь неусыпной тоски

Стеарином расплылась по строкам…

– Не смотря ни на что, не смотри,…

Превращаясь в молитвенный кокон!..

Что скорбящий он знал о Любви,

Проживая убогим монахом,

Уязвимые чувства свои

Скрыв за чёрной материей страха?

Мне в подмогу – Языческий Бог!

И пускаю я вскачь вороного,

Ни в пример, удивляясь собой,

Что сражаться могу лишь по зову…

И канонами не удержать

Сердце воина и славянина!

Что ты тычешь мне пальцем в скрижаль,

Дух полей обвиняя в гордыне?

«Обойти эту книгу нельзя,

Как нельзя не дышать…»

Ну, ещё бы!

Мы ведь кто? – Дикари из трущобы,

Так похожие на поросят…

«…и читая под божьим лучом,

Чистый слог, ясный смысл ощущая,

Всех на свете любя и прощая,

С этой книгой ты вновь обречён

На любовь…»

Обречён ты на смерть

С этой книгой, о, жалкий плебей!

Отвернувшись, решил ты поддаться,

С крестоносицей зла обвенчаться,

Даже слова сказать не успев!

Подбежав по-собачьи к столу,

Куцым хвостиком нервно виляя,

Возлюбил ты врагов, полагаю,

За хорошую кость и глодая,

Род Сварожий обрёк на хулу…

Ты зовёшь меня, «друг»,

Отворить «гиацинтовый терем»? -

За кириллицей сладкой на звук,

Погружение действом проверить?

Но не внемлет обману душа,

Выбрав Радость, Простор и Свободу!

ТАНЦУЮЩИЙ ВОЛШЕБНИК

Зажги меня, танцующий волшебник!

Что может быть прекраснее, чем танец!

Небесный шёлк и вод лучистый глянец

Пришли под флейту в плавное движенье.

Расправились тяжёлые бутоны,

В ладонях лопуха искрят росинки

И в блеске том балеты насекомых