Бермуды

– Помню, – перебил Опанас, – однажды ко мне в кабинет вошел, покачиваясь, бледный от страха Андрей Захарович. Я подумал – сердце, нашел валидол, налил ему стакан воды. Он начал издалека – как дела на Бермудах? Все ли в порядке? Говорю ему: «Не тяни резину, Захарыч, выкладывай все начистоту». А он: «Опанас, ответь мне, где Павло, мой сосед?» Я ему отвечаю: «Да вроде на дачу уехал пожить». Тут он заявляет: «Святая простота, ты сам положи валидол в рот и вызывай милицию. Я его только что видел – он мертвый висит на стене. А какие-то готические отморозки в черных капюшонах цинично бухают у него в гараже при свечах». Я расхохотался и рассказал ему о кино. Он долго молчал, потом произнес: «Не смешно мне. Я когда увидел это, то чуть не гигнул».

– Но это не конец истории, – снова продолжил Арнольд, – после съемок пару полуистлевших трупов, сделанных особенно натуралистично, забросили на чердак. Отсняв весь материал, Жан Кристоф и его команда устроили прощальный банкет. Мы весело погуляли с французами, они оказались милейшими ребятами, а наутро мы их проводили.

Прошло несколько лет. На Бермудах началась реконструкция. И вот какую историю рассказал мне Павлуша. Он решил подсуетиться и достроить второй этаж. Руки у него золотые.

– Не пнавда, это у Петна Петновича нуки зонотые, – очнулся задремавший Петро.

– Ну, хорошо, хорошо, – успокоил друга Арнольд, – раз золотые у тебя, то у него пускай будут серебряные.

– Пускай, – кивнул головой Петро и опять закрыл глаза.

– Так вот, он все делал своими серебряными руками, а помогали ему естественно соседи – Петро и Виктор Павлович. Они разбирали крышу, а Павел Викторович сортировал внизу стройматериалы. Внезапо раздался крик Петра и Виктора Павловича, они с перекошенными от страха лицами слетели с чердака. «П-а-а-вло, у тебя на чердаке два трупа в паутине валяются!» После этого заявления Виктора Павловича вырвало. Смелый Павло Викторович не поверил: откуда они могли там взяться? «Жена и теща дома огурцы крутят на зиму. Что-то вы перепутали, ребята».

Он по стремянке бодро забрался на чердак. Через мгновение Павло Викторович подбежал к краю с такими же перепуганными от страха глазами и, чтобы не свалиться с чердака, схватился за стропило. Перед глазами снова пролетела вся жизнь. Опять почему-то вспомнилось, что в детстве он страдал энурезом…

– За здоровье именинника давно не пили, – заполнил паузу Вовчик.

Любивший порядок Свенсен подписал кассету и обратился к Вовчику.

– Ну, а именинник поведает нам свою историю?

– Да у меня, как у всех, – от неожиданности застеснялся Вовчик. – Единственное отличие в том, что жизнь моя разделилась вроде как на две части.

Вовчик

– Когда я был старшеклассником, до нас, наконец, докатилось движение хиппи. Длинные волосы, колеса, косяки, свободная любовь, психоделическая музыка и другие прелести. Скажу честно, мне было стыдно за мой город. Он никак не отреагировал на это мировое социокультурное явление. В то время все средства массовой информации были заняты – они клеймили позором богатых и бездуховных американцев, развязавших грязную войну во Вьетнаме, и объясняли нам, почему мы считаемся самыми счастливыми людьми на планете. Да, мы еще не построили коммунизма, зато нас уже боится весь мир.