Бес идет за мной

Они привязали лошадей к гнилой балке, которая осталась от разваленных ворот. Грот потянул юношу налево. Тут, за селом, вставал в мокрой бурой траве и бурьяне небольшой холмик, на нем – надгробная стела. Вытесанная грубо, из соснового дерева, потемневшая от ветров и дождей, отекающая влагой.

– Это могила твоей матери и слуг. Памятник мученичества отца и всего рода.

Якса шел медленно, прикоснулся к столпу, на котором сверху был изображен Знак Копья, а ниже – танцующие, держащиеся за руки фигуры. Еще ниже – животные, над ними колосья злаков и солнце.

– Венеда, жена Милоша. Красивая и гордая госпожа. У тебя ее глаза, походка и стать. Не стану скрывать, что я желал ее нечестивой любовью. Я инок, но я и мужчина, а потому ничто человеческое… и так далее. Прежде чем надеть черные одеяния, я был рыцарем. Как-нибудь расскажу, отчего я оставил пояс и шпоры. Мать защищала тебя до самого конца. Погибла в дольмене столемов, где на вас напали хунгуры. Тебя тогда захватили, но странным образом не убили. Отдай ей почести, она была мужественной и красивой женщиной.

Якса тихо мычал что-то. Напевал мелодию без слов. Смотрел на небо, словно ища там свою мать. Начал обходить надгробие, то и дело наклонялся, поднимал камень, бросал под стелу. И постоянно подвывал как степной волк. Грот затрясся.

– Что ты делаешь?! – крикнул. – Что за языческий обряд?

– Я даю покой духам предков. Чтобы они мужественно прошли по Древу Жизни к Матери-Небу…

– Покой даст им только Праотец. Молись ему на коленях! Это единственный момент в жизни, когда рыцарь может их преклонить.

– Не так меня учили.

– На колени! – заорал Грот. Схватил юношу за плечо и почти свалил с ног. – Делай, чему я тебя учил!

Якса непроизвольно сделал Знак на лбу, как раньше научил его Грот. Но не сказал, что душа его в этот момент оставалась пуста. Тут, в далекой разрушенной Дружице, где память о старых событиях уже затирал дикий лес, он почувствовал, что Сурбатаар Ульдин был ему ближе, чем настоящие родители, которых он не чувствовал, не помнил и чьи поступки привели к тому, что он сделался изгнанником.

– Едем, – сказал он, вставая. – Не хочу тут быть. Ночью могут прийти упыри. Это про´клятое место.

* * *

Ночь они провели в лесу, недалеко от дороги. На постели из веток было неплохо: Грот умел с таким справляться. Идя, обрывал кусочки сухой коры с лиственниц для растопки, губку всегда имел под рукой, как и старое огниво. Вечером он сплел из веток стенку, что заслоняла от ветра, а на противоположной стороне уложил, одно на другое, две сухих полешка, засыпав между ними угольков из костра. Те горели и тлели до утра, давая тепло, хотя сквозь ветви над ними просвечивало небо со слабо тлеющими огарками звезд. Якса смотрел на все это с некоторым удивлением. Его проводник управлялся в лесу так же хорошо, как хунгур в степи.

Чуть свет они покормили коней остатками ячменя и травой, найденной в лесу, а потом отправились на север – туда, где над деревьями все отчетливее становился серый вал гор из северной части Круга.

Было около полудня, когда они въехали на опустошенный горный луг, на котором одиноко торчал огромный дуб. В его кроне запутались последние темно-желтые листья. Выглядел он таким раскидистым и мощным, что, скорее всего, мог некогда чествоваться как перунное древо Грома, дуб-отец, которому приносили жертвы и жгли огни. Неожиданно Грот остановился под ним и спрыгнул с коня. Чуть ослабил подпругу Дикому Аману и отпустил его, чтобы конь попасся, привязанный поводьями за шею.

– Сойди с седла и пойдем! – приказал инок Яксе.

– Не слишком ли быстрый отдых?

– Прежде чем доберемся до пу´стыни в Могиле, мы должны решить некоторые формальности. Ты – благороднорожденный лендич. Потому следовало бы произвести тебя в оруженосцы. На колено.

– Может, сразу посвятишь меня в рыцари? Жаль усилий. Раз – и все готово.

– Пояс и шпоры надо заслужить; рыцарем тебя может сделать только твой сеньор, а я не таков. За это ты будешь обязан ему данью. А прежде всего, – он шевельнул пальцем, – десятиной на сбор. Чтобы Есса благословил тебя на новой дороге. Встань покорно на колено.

Якса неохотно преклонил колено. Грот вынул обернутый тряпками меч и ударил его по плечу.

– Во имя Праотца, который воздвиг Ведду над Всеокеаном; который наполнил ее деревьями и животными как вечный сад для людей, я беру тебя, Якса, в слуги и оруженосцы. Носи за мной меч, подавай копье и стремя. Служи мужественно и станешь моей опорой и щитом. Мечом и плечом. Повторяй за мной: обещаю…

– …верно стоять при тебе, служить при любой потребности. Выполнять приказы и поручения, не отступать в бою, в схватках, на турнире и гонках. Нести меч, шлем, щит, никогда не отступать перед неприятелем. Ежедневно исполнять законы, которые Праотец вырезал на стене первого великого Сбора. Защищать жен, детей, отроков, стариков от чужой силы, быть милосердным к малым созданиям Ведды. Не уничтожать плодов ее, деревьев и животных, ибо всем поровну дает их Праотец. В этом клянусь и обещаю.