Бес искусства. Невероятная история одного арт-проекта

– Сейчас самая популярная техника – художником по бетонной стенке. В связи с модой на стрит-арт. Но вообще выбор от беса зависит. Я ведь говорил: учреждение тут с традициями, очень консервативное. Не признают наши ветераны труда модных трендов, предпочитают по старинке об холст его вытереть. Вон за той скалой грязные холсты в кучу свалены. Все думаю, кому бы толкнуть. Ты, кстати, не знаешь? Кляйн-то подлинный, могу справку выписать.

Мухин мысленно прикинул, как он явится с такой справкой на аукцион, и решил перевести разговор на другую тему:

– А не жестоко это – художником по стенке?

– Послушай, – нахмурился куратор, – ты не забывай: тут какой-никакой, а все-таки ад. И кроме того, почитай сначала его биографию, а потом берись за правозащиту. Всё, вылезай, приехали. Джудекка!

Лифт остановился, и Беда осторожно вышел на искрящийся лед. Он задрал голову и посмотрел вверх. Высоко над ними, как на дне колодца, поблескивала Большая Медведица в окружении россыпи звезд помельче.

Лед был идеально чистым, ровным, прозрачным, без единой снежинки, он словно светился изнутри. По ледяной пустыне здесь и там были расставлены покрытые инеем скульптуры. Мухин разглядел бюст Сталина с сиськами, папу римского на горшке и еще какие-то выбросы коллективного бессознательного. Одна композиция была сложная, многофигурная, похожая на Лаокоона. Беда спросил, кто на ней изображен.

– Да это так, ерунда, – махнул рукой куратор. – Черти мои балуются. Стилизация под барочную скульптуру. «Три знатнейших художества разрывают пасть Питу Мондриану». Мондриан, кстати, настоящий. Но ты лучше вот на это чудо посмотри! Сказка! Хрустальный дворец!

Беда оглянулся и увидел: позади лифта сияло и переливалось высокое квадратное сооружение без крыши, что-то вроде крепостной стены, выложенной из маленьких ледяных кирпичиков. В стороне от него виднелась небольшая обледеневшая горка, а на ее вершине – водозаборная колонка, словно каким-то чудом перенесенная сюда из той деревни на Псковщине, где Беда приобщился к современному искусству.

На горку карабкался, оскальзываясь и тихо матерясь по-английски, одетый в рубашку и джинсы бородатый мужик с детским пластиковым ведерком в руке. Поднявшись после долгих усилий по ледяным ступеням на самый верх, он наполнил ведерко водой из колонки и неуклюже съехал вниз на пятой точке, бережно прижимая ношу к груди обеими руками, чтобы не расплескать ни капли. Добытую с таким трудом жидкость строитель крепости залил в три маленькие детские формочки, а их поставил последними в длинный ряд таких же формочек – застывать на морозе. Потом подошел к началу ряда, вытряхнул пару готовых ледяных кирпичиков и уложил их в недостроенный участок стены. Тщательно выровнял по линии, потом достал из-за пазухи горбушку черного хлеба и украдкой куснул. Подхватил ведро и снова поплелся к колонке. Лицо строителя выражало страшную усталость. На зрителей он даже не взглянул.

– Кто это? – шепотом спросил Беда.

– Аллан Капроу, основатель хеппенинга, – так же негромко ответил Синькин.

– А зачем он воду таскает?

– Так называемый сизиф-арт. Его, кстати, этот самый Капроу и изобрел. Он в начале шестидесятых выстроил с друзьями-хипанами ледяной дом в Калифорнии на самом солнцепеке. Дом растаял, Капроу прославился. Ну а здесь надо повторить точно то же, но только без халтуры. Там-то ему ледяные кирпичи в рефрижераторе подвозили, чтобы не перетрудился. А у нас, сам видишь, какие удобства. Ад-то русские умы строили. Сходи-ка, брат Капроу, к колонке, накачай водички, вернись и в формочку залей. Как замерзнет – уложи в стенку. А вечером придет ангел, дыхнет – и нет твоего домика. Начинай заново.

– Что ты врешь? Откуда у вас ангелы?

– Ха! Я смотрю, тебя не проведешь, – рассмеялся директор. – Ангелов тут нет, это верно. Один из наших в хитон наряжается, а сзади вместо крыльев…

– А-а-а-а!! – истошно заорал вдруг Беда, отпрыгивая в сторону.

Прямо под ним в прозрачном льду виднелась чья-то замороженная голова. За ней торчала рука, а еще дальше, кажется, нога. Мухина пробила крупная дрожь.

– Ну чего ты испугался, дурачок? – ласково пожурил его демон второй категории. – Кто у нас в Джудекку рвался? Кто на гениев хотел посмотреть? Ты? Ну так смотри. Пред вами, а точнее, пред тобою краса и гордость ада намба ван: Аллея Славы мирового перформанса. Нигде такой нет, даже в Голливуде. Потому что у них звезды латунные, а у нас настоящие. Сейчас еще подсветку включу, ты совсем угоришь. Айн, цвай… смотри!

По поверхности замерзшего озера поползли, образуя аллеи, желто-голубые огни, и находившееся под ногами стало видно во всех подробностях. В прозрачный лед были вмурованы сотни неподвижных фигур. Одни вмерзли горизонтально, другие вертикально – вверх или вниз головой. Виднелись и те, кто изгибался дугой, прижимая лицо к ступням.

– А почему они… так по-разному отбывают? – спросил, стараясь унять дрожь, Мухин.