Бес порядка

– Еще есть господин Мортимерс, но он совсем не выходит из дома, не как господин Кром, а вот прямо совсем. Даже за едой. Там какая-то психологическая травма, ему даже продукты доставляют контейнерами через кошачью дверцу, – продолжила Джейн, ничуть не смущаясь. – И семейство Джубар держит лавку со специями. Я сначала к ним предвзято относилась, но они ужасно милые ребята, а какой у них карри! Пальчики оближешь!

– Милые ребята тоже бывают маньяками, – насупился Рэй. – Особенно любезные и те, что угощают карри.

– Ну не ревнуй, – тотчас разгадала его Джейн и даже смутилась.

Ей было непривычно такое проявление чувств. Она не привыкла, чтобы кто-то ее ревновал. А уж тем более если этот кто-то – Рэй. А сейчас он выглядел беззащитным с этими капельками джема на подбородке и крошками на верхней губе, так и хотелось забыть обо всех делах и вернуться домой. Или в кафе…

– Пойдем, у нас есть официальный доступ к видеокамерам для просмотра улиц, посмотрим в отделении, – потянула она его за руку. Было приятно коснуться его вот так, словно по делу и поэтому совершенно свободно. Хотя они уже несколько недель жили вместе, Джейн еще не готова была признать, что не только она со всеми потрохами принадлежит этой любви и Рэю лично, но и он тоже. Нет, только не такой, как он.

– У тебя доступ, я еще не получил документ о выпуске, – сварливо ответил Рэй, но Джейн видела, что он совсем не сердится. Ну разве это не чудо?

Генриетта Гейл

Генриетта любила возвращаться в свой дом. Жизнь в Западном районе текла настолько размеренно и не спеша, что ей иногда казалось, будто она только здесь начинает наконец дышать. Здесь она родилась, здесь и выросла. И именно здесь она могла быть самой собой, потому что соседи и не воспринимали ее иначе.

Они с пониманием относились к толпам фанатов и журналистов, которые вечно перегораживали дорогу у ее дома. Просто на Цветочной никто никуда не спешил, и в этом был особый вкус жизни. А еще ее все, все до индийцев Джубар из магазинчика в конце улицы, знали как Мэри, но неизменно называли Генриеттой.

Генриетте даже казалось, что, если ей вздумается пойти к Буттинбрагу, как делали почти все на Цветочной улице, словно немолодой уже врач нуждался в их посещениях, хотя все обстояло наоборот и ему приходилось выискивать время в своем плотном графике для соседей, это будет нормально. Нормально по утрам махать господину Крому, который за эти годы немного постарел и раздобрел, но остался все тем же тихим и приятным молчуном. Нормально покупать еду навынос у Джубар – готовить Генриетта не любила и не особо умела. Совершенно нормально самой убирать весь мусор, что остается у дома и на участке от толп поклонников, – это цена популярности, которую она была готова платить, и нет на самом деле ничего ненормального в том, чтобы после позднего возвращения сходить к реке и оттолкнуть от берега мусор, который спускался со стороны Северного района.

Этому научила ее мама, когда еще жила вместе с Генриеттой. Близость к Северному району накладывала свой отпечаток, да и формально они долго считались живущими в нем, и вариантов было немного. Как честный человек вызывать службы, которые все уберут, а некогда живые объекты приклеят к делу, начнут расследование, шум, беготню, или же просто молча отталкивать это все от своего берега и не думать, где тела прибьет в следующий раз. Забывать о них сразу же, как только делаешь шаг от реки. Генриетта, как и ее мать, однажды выбрала раз и навсегда.

Возможно, однажды кто-то расскажет об этом. Произнесет так громко, что об этом узнают за пределами их счастливого и спокойного Города. Но это будет не Генриетта Гейл, такая слава ей не нужна.

Впрочем, в последнее время она стала замечать, что все реже ей среди мусора попадались чьи-то тела. Может, все решится само собой. О, Генриетта больше всего любила, когда происходило так. Вот как с ее матерью было. Большинство было уверено, что она купила маме шикарную квартиру в Центральном или Высоком районе. Смешно. Не так уж много зарабатывала местная звезда. Да, искусно вызванный ажиотаж еще длился, поклонники не переводились и приезжали даже из других стран, но что толку? Это никак нельзя перевести в живые деньги или на карточку. Так что Генриетте вряд ли самой пришла бы в голову мысль так побаловать мать. Но вот с догадками на этот счет журналистов она не спорила.